Намерения военно-политического руководства вести войну не только против Красной Армии, но и против «еврейского большевизма» были доведены до рядовых исполнителей незадолго до начала агрессии. В директивах ОКХ «О поведении войск в России», вышедших 28 апреля 1941 года, евреи вместе с «коммунистическими подстрекателями» и партизанами упоминались как объект «безжалостного и энергичного обращения». А директивы, изданные отделом ОКВ «Оборона страны» 19 мая 1941 года, гласили, что война против Советского Союза потребует от войск «безжалостных энергичных действий против большевистских подстрекателей, партизан, саботажников, евреев и полного устранения всякого активного и пассивного сопротивления… СССР — образование государств, которое объединяет в себе множество славянских, кавказских и азиатских народов и удерживает их вместе насилием большевистских власть имущих. Еврейство сильно представлено в СССР».[119]
Тенденция войны на уничтожение против «еврейского большевизма» усиливалась разработанными начальником отдела пропаганды ОКВ Хассо фон Веделем «Указаниями о методах пропаганды в период осуществления плана «Барбаросса». Накануне нападения они были распространены в группах армий, армиях, танковых группах, воздушных флотах и военно-воздушных корпусах, пропагандистских ротах и отделах военных корреспондентов люфтваффе. Главная линия пропаганды гласила: противниками Германии являются не «народы Советского Союза, а только еврейско-большевистское советское правительство с его функционерами и коммунистическая партия, которая работает над мировой революцией». Вермахт приходит в эту страну как освободитель и «избавит население от тирании Советов». В то же время любое сопротивление будет безжалостно подавляться.[120]
Апогеем антисемитской и антисоветской пропагандистской кампании в вермахте стал призыв фюрера и верховного главнокомандующего вермахта Гитлера «К солдатам Восточного фронта», с которым немецкие военнослужащие были ознакомлены 22 июня 1941 года. Гитлер убеждал солдат Восточной армии в том, что они — «защитники всей европейской цивилизации и культуры», от которых зависит не только будущее Германии, но и судьба всей Европы. Евреи, демократы, большевики и реакционеры в Германии и за ее пределами якобы вступили в заговор «с одной-единственной целью — помешать созданию нового немецкого народного государства, вновь ввергнуть рейх в бессилие и нищету». Военнослужащим внушалось, что «еврейско-большевистское» руководство Советского Союза пытается навязать немецкому народу свое господство и теперь «пробил час, когда становится необходимым выступить против этого заговора еврейско-англосаксонских поджигателей войны и еврейских власть имущих большевистского московского центра».[121]
Эти сведения позволяют согласиться с выводом немецкого историка Вольфрама Ветте о том, что «руководству вермахта в 1941 году для идеологической обработки доверенных ему солдат не нужны были политические комиссары, как в Красной Армии. Их роль взяли на себя немецкие генералы». Причиной этого были не принцип безоговорочного повиновения, недостаток гражданского мужества или «демон» Гитлера. Дело в том, что в этой войне на уничтожение против «еврейско-большевистского» Советского Союза «национал-социализм и руководство вермахта окончательно слились в мировоззренческом смысле». Для вермахта «еврейский большевизм» стал самым простым и быстрым способом уничтожить большевизм, убивая евреев.[122]
Обращает на себя внимание тот факт, что командование вермахта давно планировало использовать антисемитскую пропаганду как инструмент разложения советских войск. Военный атташе в Москве генерал Эрнст Кёстринг в предвоенные годы сообщал, что ненависть по отношению к евреям всегда имелась в Советском Союзе и даже И. В. Сталин был вынужден считаться с ней. Еврейские функционеры и врачи демонстративно заменялись, еврейские левые интеллектуалы, которые искали в СССР убежища от Гитлера, встречали торжественный прием, «но потом бесследно исчезали». «Имперская хрустальная ночь», которая подняла в прессе всего мира волну возмущения, согласно Кёстрингу, не вызвала никакого осуждения со стороны русских.[123]