Вчера Ст. Прок. [Тимошенко] передавал очень плохие сведения об Есьманском. Счета, которые он нам представил, поддельные: печка даром – он взял деньги и т. д. Стремится к большевикам. Подговаривал инженера, которого видел Гарф, вступить к большевикам, указывая, что у него, Есьм[анского], есть особый лист Раковского. Нам все время Е[сьманский] говорил, что он чуть ли не [в] каком-то комитете «Единство». Вспоминается темная история с деньгами при спасении библиотеки Репнина в Яготине: Е[сьманский] в них не рассчитался. Я легкомысленно сделал, что при всяких подозрениях с ним все-таки связался.
Был сегодня утром у Щербины. С ним разговор об изучении Азовск[ого] м[оря], Кубани и т. д. Он очень сочувственно относится, но считает, что в данный момент нельзя провести через правительство. Думает, что Сушков не займется этим. Надо подождать некоторое время – около месяца – пока выяснится положение. Будет следить. Население очень подготовлено к поднятию этого вопроса. Тоже выдвигает изменение физико-геогр[афических] условий – высыхание степных рек.
Вчера сюда приехал Врангель. Недоумевают – зачем; говорят, на совещание монархистов. И Врангель, и Деникин смотрят очень спокойно, веря в конечный успех. Сейчас казаки считают, что благодаря тому значению, какое имеют их войска, необходимо упрочить их положение. В связи с происками монархистов Щерб[ина] передает слова жены ген[ерала] Романовского, приехавшей сюда, что сейчас важнее всего прекратить этот разговор – «повесить главных монархистов». По словам Щерб[ины], казаки сжились с своим строем и радой. Самостийных течений нет, но идеи федератизма очень распространены; однако они стоят за единую Россию. Монарх[ические] тенденции ничтожны. Украинское движение ничтожно, но любовь к своему языку у черноморцев сильна. Однако они резко против галицкого влияния. Считают правильным брать недостающие слова из русского языка. Щерб[ина] на старости лет стал писать стихи на укр[аинском] яз[ыке] – но местном. Кубан[ские] казаки с неудовольствием вели борьбу с Украиной, но резко против отделения Укр[аины] от Великороссии. Рада стремится создать свою армию, наподобие Дона. Сейчас среди казаков – явно антибольшевистское настроение.
Щербина – 76-летний старик, полный энергии, очень тщеславный, очень влиятельный – но уже много проявлений старческой болтливости. Хотя он всегда любил поговорить. Типичный запорожец, с резким малороссийским акцентом. Ему едва дашь за 50 лет. Говорит сам, что к нему прислушиваются казаки, особенно старые.
Чем больше всматриваешься в жизнь, тем больше видишь поверхностность тех правых течении, на которые Пав. Ив. [Новгородцев] и идеологи Особ[ого] cовещания думали базировать будущую политику. Они вертятся в искусственной среде офицерства, помещичьей и бюрократической, где реакция особ[енно] сильна. Ни в массах, ни в обществе опоры им нет. Хотя Колчак, проводивший другую политику, также не имел успеха? Непонимание огромное. Для многих образованных и мыслящих русских неприемлемо даже такое течение, как Щерб[ины|, как самостийное.
Когда слушаешь одних – слышишь о взяточничестве, грабежах и т п. казачьих правит[елей],— говоря с казаками – добровольческих. Кажется, обе стороны хороши.
Был сегодня в Совете иссл[едования] Куб[анского] кр[ая] 52, где осматривал работу и материал Вас. Ник. Робинсона по изучению каменного угля Кубанского края. Робинсон работал в Геол[огическом] музее Академии еще при Чернышеве через В.И. Воробьева, местного екатеринодарца. В 1916 г. он вместе с Никшичем нашли [на Кубани] камен[ный] уголь в тех же каменноуг[ольных] слоях, как и донецкий. Помню то впечатление, какое сделало это открытие. Это один из тех крупных результатов, подобно новгородским бокситам, забайкальск[им] висм[утовым] рудам и т. д., которые дала нам научная работа после 1915 в эпоху изучения произв[одительных] сил страны. В 1917 и 1919 году Робинсон продолжал эту работу на месте, оставшись здесь, когда началась революция. Сделано много. Чрезвычайно интересны новые оолитов[ые] желтые руды— думаю, юрские (м[ожет] б[ыть], триас) вблизи прилабинских каменноугольных отложении. Огромное будущее этому делу. И здесь вижу, что начатая работа не прерывается и развертывается. Как только восстановится спокойствие, все это расцветет.
Сам Совет – Вольная Академия – интересное, свободное, энергичное исследовательское учреждение. Они успели издать ряд изданий, больше, м[ожет] б[ыть ], всех других за это страшное время. Сейчас их стеснили реквизицией помещений – но с 1 января обещает новое кубанское правительство дать средства. Это живое учреждение, во главе агроном Протопопов, с которым я вчера познакомился, ученик Самойлова. Они собрали и большую библиотеку. Очень важно то, что научная работа ведется в тесной связи с практическими приложениями.