Для меня эти вопросы сейчас стоят очень остро. Если бы я был безразличен в религиозном настроении 21 или принимал основы христианства, я вошел бы в свободную православную церковь. Но для меня основы его неприемлемы. А вместе с тем я считаю православие (свободную церковь) и христианство меньшим врагом культуры, чем заменяющий религию социализм в той форме, в какой он охватывает массы.
Работаю над живым веществом. Читал Менделеева, Шарпа, Брэма (Птицы, 1) 22, Гребнера, Талиева.
Хочется написать о социализме и о коренных изменениях в мировоззрении под влиянием переживаемого.
12.III/27.II, утро
Вчера вечером кончил книгу Гёффдинга 23 – философию религии, которую когда-то достал для Нюточки и начал читать еще при ее жизни. После ее смерти мне было тяжело ее читать. Время, однако, все стирает и придает всему другой оттенок, легкий оттенок вечности.
Книга чужда мне по настроению. Подчинение религии философии, этике. Мне кажется, несмотря на внешние возражения Г[ёффдинга], дух протестантского рационализма лежит на его идеях. Религию Г[ёффдинг] – суживает; мистицизм исчез, и исчезли такие религии,как конфуцианство. Забывается одно – в религии одно из важнейших – глубокое внутреннее переживание, связанное так или иначе с человеческим (более узкой формы религии) или космическим соборным чувством. Это может быть даже единожды в жизни – как единожды есть молодость, эпоха творчества или развития сил. И однако без общей религиозной жизни и единичные переживания распыляются.
Все эти дни все работаю над жив[ым] вещ[еством]24. Все более углубляюсь. Удивительно, как все время при чтении и при обдумывании – нахожу новое в том, что казалось давно уже исчерпано мыслью. Так и вчера – для меня ясна стала жизнь < мельчайших> на скалах – как бы аккумуляторах ее из атмосферы после дождей.
Здесь идет размножение и рост целой невидимой флоры, посредника между атмосферой и литосферой. А затем вопрос о зарождении жизни – формальная, но, по существу, научно правильная аналогия с переходом из одного физического состояния в другое. Для меня все яснее извечность жизни и столь же новое (жизненная сила?), как радиоактивные явления и т.п. Сегодня с утра мысль о геологической истории кислорода, углекислоты. И новое выясняется в связи с моей обработкой в «Опыте»25. Чем дальше работаю, тем более охватываю природу и больше является новых и новых вопросов.
Читал Брэма, Отчеты Полт[авского] оп[ытного] поля, 191126, Менделеева, Ветгема27.
На днях было в земск[ом] музее 28 – 10.III – заседание лиц, собранных Николаевым по моей инициативе для Полт[авского] кружка натурал[истов]. Вялое. Павловский отстаивал Арх[ивную ] к[омиссию], все-таки что-то делающую, Щербак[овский] – Комиссию охраны пам[ятников]2а. Он указывал на разграбление церквей и музеев Киева большевиками. Куда-то увозят – через Полтаву два вагона. Неужели верно – идет гибель культ[урных] ценностей!
Это так характерно для народа. В такое время праздники, разврат, вносимый интеллигенцией, еще ничему не научившейся и трафаретной. Вчера новый Шевченко, сегодня год революции и т. д.
Газет нет четыре дня, почта закрыта. Боже, какой убогий идеал – безделье, полное отсутствие духовных интересов, еда, зрелища, нажива. И больше ничего!
У Долг[орукова] был Четвериков, здешний священник. Архиерей ухаживает за большевиками (из страха?), разрушил попытку союза приходских организаций: послания Тихона30 не читаются по его приказу. Жизнь церкви им сознательно заглушается.
Здесь тревожно. Назначенное на 10.III избиение интеллигенции не произошло. Трагическая судьба чехословаков. Они наиболее дисциплинированные силы у большевиков. Социалисты чехов убедили не присоединяться к большевикам, но друг другу не доверяют.
Здесь до 30 000. Они кое-где поддержали большевиков, заняв Лубны (где большевики казнили город[ского) голову, председателя) гор[одской] думы и т. д.) и т. п. Теперь определенные известия, что им удалось добиться пропуска во Владивосток. Начало серьезной розни Рады в австрийской слав[янской] политике31. Большевики сейчас грабят население – штрафы с домовладельцев под разными предлогами, напр[имер], Семенченко и Саков по 75 р. безработным – за «уборку» улиц – уборка представляла фикцию. Семенченко 500 р. за кучу навоза на дворе. Сперва не хотели платить: их арестовали, отпустили на ночь по домам. Анна Андр. [Семенченко] сидела вместе с какой-то еврейкой – домовладелицей. Та говорит – смотрите, все наши сморчуны, ваших нет. Так это нам тяжело. Действительно, всем распоряжаются евреи 15—25 лет – очень наглые и грубые. Среди населения все растет антисемитское настроение.