– У меня в жизни большие перемены. Поступила в ветеринарную школу.
Лицо отца прояснилось.
– Здорово! – сказал он.
– Да. И в очень хорошую. В Калифорнии.
– А мы переезжаем в Боку. Купили квартиру в кооперативном доме.
– Хочу увидеть старый дом перед отъездом, – сказала Шелби, вновь ощущая себя восьмилетней девочкой. – Надо попрощаться. Ведь он был моим домом.
– Конечно, – сказал отец. Он вынул конверт и вручил его Шелби. Она с недоверием открыла его.
– Это слишком большая сумма, – сказала Шелби, увидев чек.
– Ты думала, что я не люблю тебя.
– Но так ведь оно и есть. – Шелби опустила глаза, чтобы он не заметил слез.
– Нет, Шелби. И твою маму я любил. Просто у меня это плохо получилось.
Отец вытащил из кармана бумажную салфетку и дал дочери. Она высморкалась и вернула ее Дэну. Оба рассмеялись.
– Боялся, что ты откажешься от денег.
– Не настолько я глупа, – фыркнула она.
– Да уж, совсем не дура, – согласился отец.
– Мне надо тебя поблагодарить?
– Конечно. – Отец встал, собираясь уходить. – Но мы оба знаем, что ты не собираешься этого делать.
И все же Шелби крепко обняла отца, прощаясь.
– Удачи в Боке, – сказала она.
– Твоя мама всегда хотела съездить в Калифорнию. Она бы за тебя порадовалась.
Отец Шелби похлопал ее по голове, словно она была маленькая девочка, цветочек в саду, а потом ушел, пока она не передумала и не отказалась от чека.
Через несколько недель молодая жена Дэна прислала почтовую открытку с новым адресом и милой запиской: «Приезжай и посети Флориду! У нас замечательная комната для гостей».
Стоял июнь, и Шелби полагала, что в Боке жарко, как в аду.
«Спасибо, – написала она в ответ, – но вскоре мне предстоит отправиться на берег другого океана».
В день, когда был назначен выпускной вечер Жасмин, в Нью-Йорке стояла чудесная погода. Было солнечное субботнее утро, розы цвели, даже Лонг-Айленд выглядел великолепно. Миссис Диас и ее подруги по больнице приготовили еду. У Жасмин было множество друзей, и все они оказались приглашены. Гости были возбуждены и голодны. Школьное начальство отпустило Тедди на празднество в уик-энд. Он учился лучше всех в классе, к тому же никто так и не узнал о его побеге.
Когда Маравелль провозглашала тост за лучшую дочь в мире, Шелби прошибла слеза. Особенно сильно сейчас она ощущала тоску по своей покойной матери. По случаю окончания школы Шелби вручила Жасмин часы, которые Сью подарила дочери, когда та получила свой школьный аттестат. Они никогда не шли Шелби. Пластиковые часы ее вполне устраивали.
– Вы и вправду мне их дарите? – спросила Жасмин, разворачивая подарок. – Не слишком ли это изысканно для меня?
Они стояли рядом с виноградной лозой, которая вновь проросла, несмотря на все попытки Маравелль разделаться с ней. На Жасмин было белое платье из прозрачной шелковой ткани. Она стояла босиком, а волосы, раньше зачесанные наверх, были распущены по спине.
– Нет ничего, что было бы для тебя слишком изысканно, – ответила ей Шелби.
Позднее Шелби и Маравелль разложили тарелки для пирога, но отвлеклись, наблюдая, как танцуют дети. Жасмин – королева Вэлли-Стрим. Произошло именно то, о чем говорила ей Шелби, когда девочка сбежала из дома и ее пришлось убеждать, что жизнь в пригороде пойдет ей только на благо.
– Ты пережила это, – сказала Шелби Маравелль.
– И ты вместе со мной.
Маравелль вручила Шелби выпускной подарок: ведь та тоже закончила учебу на этой неделе. Джеймс приветствовал ее тогда, сидя среди публики. Когда они приехали домой, он наполнил водой ванну, которую предварительно оттер начисто (а это было совсем нелегко), после чего они вместе помылись и выпили по земляничному коктейлю. Праздник удался на славу.
– Твоя мама гордилась бы тобой, – сказала ей Маравелль.
– Я знаю.
Маравелль подарила Шелби фото Жасмин, Тедди и Дориана в позолоченной рамке.
– Почему ты с самого начала подружилась со мной? – спросила Шелби.
Она была тогда безволосой, противной нелюдимкой, носившей красную футболку и армейские ботинки, как раз на тот случай, если мир обрушится на нее и надо будет выбираться из-под обломков.
– Я видела, кто ты.
– И кем я была?
– Моей лучшей подругой, глупая.
– Ну что ж, я уезжаю в штат, где не бывает зимы, – сказала Шелби. – Кто же из нас глупее?
Похоже, они будут безумно скучать друг без друга. Маравелль обняла Шелби.