Фэйни тотчас же, как галантный кавалер, вышел в коридор и заглянул в соседнее купе.
— Храпит, как испорченный мотоцикл, — доложил он.
— А остальные? Рой тоже спит?
— Кажется, все заснули.
Фэйни ошибался. В соседнем купе по-настоящему спал один Юджин. Наконец-то его оставили в покое, и он сможет пожить некоторое время без присмотра родителей. Миссис Гарденер настояла-таки, чтобы муж отправил Юджина с Хомером на родину, подальше от беспокойных мест и беспокойных французов.
Впрочем, майор сильно подозревал, что и ему вскоре придется последовать за сыном. Его карьера в Европе явно не удалась. Вэрт добился своего, и теперь Гарденера угнетала только мысль, как примет его падение миссис Гарденер. Что будет делать его супруга: искать утешения у спиритов и в оккультных книгах или у капитана Вэрта, который вскоре станет уже не капитаном, а майором?
Но пусть все это заботит Гарденера. Нас это не должно занимать.
В купе, где почивал отпрыск майора, остальные пассажиры только делали вид, что спят. Не до сна им было. Рой Мэйсон, бледный и какой-то непривычно жалкий, полусидел, полулежал, привалясь к спинке дивана. Пусто, все пусто стало для Роя в большом мире. Нет, ему уже не удовлетвориться беконом и пивом, и даже негритянские джазы не доставят большой радости. Рою теперь казалось, что его чисто-начисто выпотрошили, а потом снова зашили, только из ехидства оставили часть нервов. И эта часть болезненно ныла в нем, напоминая об оставленной чужой жизни, которая так сильно и горько задела его. Угрызения совести? О нет, вовсе не то! А вот прошло рядом что-то большое, настоящее и оттолкнуло Роя и показало ему впервые, какой он.
Жюжю, маленький Жюжю со щекой, точно обрызганной красной краской, и рядом побелевшая Клэр. Рой замычал от тоски.
— Ты чего? — повернулся к нему его сосед Тэд Маллори.
Рой не отвечал и не открывал глаз.
— Это он, наверное, во сне, — прошептал Дэв Ванами.
— А ты почему не спишь? — тоже шепотом спросил Тэд.
— Так.
Оба друга обменялись понимающим взглядом: им столько надо было сказать друг другу! Но в купе были Юджин и Рой, приходилось сдерживаться.
Смерть Жюжю потрясла Тэда и Дэва. Им тоже беспрерывно мерещилось маленькое мертвое лицо. Они оба — и Тэд и Дэв — оставили так много своей души в Гнезде, у друзей! Правда, они обменялись адресами, обещали переписываться, но можно ли им будет писать и вообще, что дает переписка, когда все мысли и желания стремятся к друзьям? Все вызывало сомнения у обоих мальчиков. Будут ли их отчитывать за дружбу с красными? Удастся ли им еще раз побывать в Гнезде? Единственное, в чем оба они были уверены, — это в доносе, который состряпает на них Хомер с помощью Фэйни.
Впрочем, Хомер почти и не скрывал своих намерений. После того как оба друга вернулись в гостиницу «Бо сежур», он при них запретил остальным своим питомцам общаться с «зараженными». Правда, Рой не послушался и продолжал, как обычно, разговаривать с Тэдом и Дэвом, зато остальные сейчас же принялись отпускать шпильки по адресу «красных демонстрантов».
— А ведь у родителей дома, пожалуй, тоже будут неприятности из-за нас. — зашептал вдруг Тэд, нагибаясь к самому уху Дэва. — Пожалуй, потащат куда-нибудь, будут допрашивать, что, и как, и почему они нас плохо воспитали…
Дэв упрямо мотнул головой.
— Мой-то старик ничего не побоится. Он их так отчитает, будь здоров!
Тэд облизал сухие губы.
— Боюсь и думать, что начнется…
— А ты не думай, — посоветовал Дэв.
— Ничего не могу с собой поделать. — Тэд глубоко вздохнул. Он раздвинул занавеску и заглянул в черную ночь за окном.
— Все равно, я обязательно сюда вернусь… когда-нибудь, — упрямо вымолвил он.
— Тс… Хомер! — цыкнул на него Дэв.
В дверях купе встала грузная фигура. Мальчики притворились спящими. Хомер постоял, посмотрел на них, потом медленно вернулся в коридор. Погасшая сигарета приклеилась к его губе. Учитель был насуплен, мрачен, зол на весь мир. Подумайте только: подвергаться таким неприятностям и опасностям, столько времени просидеть в глухой дыре, чуть не сделаться жертвой красных и ради чего! Что получил он, Хомер, кроме нескольких кисло-сладких слов от Вэрта! Да еще навязали ему на шею этого сонного увальня Гарденера и капризную, избалованную девчонку Мэйсон! Разве на это рассчитывал он, когда ехал в проклятый городишко?