— Да, — резко ответил фон Браун. — Мне не нравится, что со мной обращаются как с иностранным шпионом. Куда бы я ни шел, за мной следит ФБР. Я не могу даже пойти в ванную без хвоста из ФБР.
Пораженный Шоуз молчал.
Фон Браун сказал:
— Посмотрите назад.
Шоуз оглянулся.
— Вон та машина следует за нами с тех пор, как мы отъехали от студии. Это люди из ФБР, они здесь везде. Мой телефон прослушивается, и ФБР читает мою почту внимательнее, чем я сам. Я надеюсь, однажды они станут доверять мне и оставят меня в покое.
Фон Браун мог ошибаться в отношении того, кто следил за ним, и воспоминания Шоуза о том, что фон Браун винил в этом ФБР, могли быть неточны, но ученый действительно был под постоянным наблюдением. Хотя ФБР и собрало обширное досье на фон Брауна, в основном оно касалось проверки благонадежности и его личной безопасности; в нем не было упоминаний о наблюдении за фон Брауном, прослушивании его телефона или чтении его почты. С другой стороны, материалы армейской разведки содержат многочисленные упоминания о наблюдении за фон Брауном и проверке его корреспонденции. Похоже, что военные, на которых работал фон Браун, не верили ему. Впрочем, он знал способы найти уединение.
На Чарльза Шоуза физическая энергия фон Брауна произвела столь же сильное впечатление, как и его техническая одаренность. Он писал:
Бывало, он 12 часов непрерывно работал в студии, затем брал такси из Голливуда до Лонг-Бич, находившегося примерно в 50 милях[4] отсюда. Там он брал напрокат катер и гнал его 22 мили до острова Каталины. Всю ночь фон Браун нырял там без акваланга, затем на рассвете вел катер обратно в Лонг-Бич. Он ехал на такси в отель, принимал душ и возвращался в студию, где опять целый день работал над космическими проектами.
Можно себе представить, как доволен был фон Браун, когда садился в лодку и исчезал в темноте, окутывавшей океан, оставив команду наблюдателей стоять на пирсе. Можно себе представить, как приятно ему было плавать среди водорослей в глубине прозрачных вод у острова Санта-Каталины, где никто не мог следить за ним.
Когда многочисленные идеи были воплощены в материал программ, первоначальная концепция шоу «Ракеты и космос» превратилась в два шоу, называвшихся «Человек в космосе» и «Человек и Луна». Потом группа Диснея добавила третий фильм «Марс и другие».
Здесь необходимо уточнить терминологию. Говоря «Человек в космосе», Дисней и фон Браун имели в виду «Мужчина в космосе». Работой женщины в начале 1950-х годов, если она работала, было готовить кофе, подавать печенье и включать музыку для создания необходимых условий для мужчин, которые занимались настоящим делом. Место женщин было дома. Так проводили свое время, воспитывая детей, Лилиан Дисней и Мария фон Браун. Место женщин было дома, где они должны были терпеливо и стойко ждать своих мужей, отправлявшихся навстречу самым захватывающим приключениям XX столетия.
За несколько месяцев со дня первого показа «Диснейленд» стала самой популярной передачей на телевидении. Поэтому 9 марта 1955 года, когда появился сюжет «Человек в космосе», десятки миллионов американцев уселись перед двенадцатидюймовыми черно-белыми экранами, чтобы получить недельный рацион развлечений.
И вот на экране появляется Уолт Дисней, представляющий программу. «Задачей сегодняшнего вечернего шоу, — говорит он, — является объединение средств нашей профессии с научными знаниями с целью представить планы нового смелого шага, предпринимаемого человечеством». По ходу действия Дисней представляет Уорда Кимбалла, режиссера программы, который, в свою очередь, представляет замечательных знатоков космоса Вилли Лея, Хайнца Хабера и Вернера фон Брауна. Остальная часть программы приобретает ярко выраженный немецкий акцент, когда они начинают объяснять, иногда с помощью мультфильмов, как человек завоюет космос.
Начинает Вилли Лей, рассказывающий об истории ракетостроения. Затем Хайнц Хабер обсуждает физические проблемы, с которыми человек столкнется в космосе, например, невесомость. Когда наступает очередь фон Брауна, он берет командование в свои руки. Он говорит уверенным голосом. Его английский четок, а легкий немецкий акцент звучит на удивление мелодично для американского уха. Он излагает свои планы полета человека в космос: «Если бы мы начали работу сейчас, следуя организованной, хорошо финансируемой программе, полагаю, что практичная пассажирская ракета могла бы быть построена и испытана в течение десяти лет». Затем, давая всем понять, что он является ведущим в мире авторитетом по ракетам и исследованию космоса, фон Браун переходит к деталям: «Теперь я покажу свой проект четырехступенчатого орбитального ракетного корабля».
Ракета Диснея — фон Брауна похожа по конструкции на ракету из журнала «Кольерс», хотя есть несколько существенных отличий. В статьях в «Кольерс» предлагалась трехступенчатая ракета, но, чтобы избежать возможных проблем с нарушением прав на использование материалов статей, фон Браун и Дисней добавили ненужную четвертую ступень. Кроме того, первая ступень носителя снабжена широкими стабилизаторами, а у четвертой ступени, которая возвратит пассажиров на Землю, имеется широкое дельтообразное крыло.
«Вначале, — говорит Вернер фон Браун, — мы бы спроектировали и построили четвертую ступень, а затем подняли бы ее в воздух на буксире, чтобы испытать ее способность к планированию. Это та часть, которая должна в конечном итоге безопасно доставить людей на Землю».
Программу завершают художники-мультипликаторы Диснея. Диктор описывает место действия, небольшой коралловый атолл в Тихом океане, где люди посвятили себя одному делу — завоеванию космоса. На фоне предрассветного неба видна освещенная прожекторами четырехступенчатая ракета, готовая к пуску. Предупреждающий вой сирен. Специалисты за пультами, отсчет последних секунд перед зажиганием (сцена, ставшая привычной в 1960–1970-е годы). Диктор продолжает: «Теперь человек вступает в рискованный спор с неизведанными опасностями космоса». Сообщалось, что почти 100 миллионов человек смотрели «Человека в космосе» во время первой трансляции программы, хотя более умеренная оценка составляла 42 миллиона. Те, кто пропустил передачу или хотел вновь посмотреть ее, получили еще один шанс во время повтора 15 июня 1955 года.
Воздействие первого показа «Человека в космосе» на зрителей можно проиллюстрировать часто повторяемой историей. Согласно ей, утром после демонстрации «Человека в космосе» по национальному телевидению Уолту Диснею позвонил президент Эйзенхауэр, который поздравил его с удачным шоу и попросил копию пленки с передачей. Президент хотел показать «надутым генералам из Пентагона», что и как они должны планировать в отношении космоса. Была такая просьба или нет, но Эйзенхауэр действительно проявлял некоторый интерес к исследованию космоса, хотя и ограниченный определенными рамками. Двадцать девятого июля 1955 года он объявил, что Соединенные Штаты запустят искусственный спутник Земли во время Международного геофизического года, который должен был начаться в июле 1957 года (см. главу 8).
Вскоре после того, как Эйзенхауэр объявил о намерении запустить спутник, Уорд Кимбалл написал фон Брауну, что Дисней собирается разрекламировать вторую передачу «Диснейленд», посвященную космосу, объявив, что первая передача из этой серии подтолкнула президента к принятию этого решения. Фон Браун был в ужасе. «Ради Бога, не говорите, что это шоу вызвало заявление президента». Он мог себе представить, как недовольство Эйзенхауэра будет передаваться вниз по инстанциям, пока не ляжет тяжким грузом на его плечи.
Весть о программе «Человек в космосе» дошла и до Советского Союза, где ее по телевидению не показывали. Профессор Леонид Седов, впоследствии ставший председателем советской комиссии по космическим полетам, обратился к Фредерику Дюранту, президенту Международной астронавтической федерации, с просьбой помочь достать копию фильма. Он писал: «Если студия Диснея снабдит нас копией этого фильма на любых условиях, это будет существенно способствовать развитию наших контактов». Вряд ли пожелание Седова было исполнено, поскольку кинокомпания Диснея всегда ревниво оберегала свои творения и поскольку сам Уолт Дисней был ярым антикоммунистом.