Вернер Садовник. Крестьянин Гельмбрехт

Каких бояться мне помех,
Живя с таким завидным мужем?
И обещать могу к тому же,
Что он найдет себе под стать,
1410 Все то, что может пожелать
От женщины с цветущим телом.
Свой клад вручу ему я целым.
Мы наш союз упрочим бодро,
Мои в три раза крепче бедра
1415 И тело более упруго,
Чем у сестры, когда супруга
Впервые девушка познала
И утром без подпорки встала.
Не смог он уморить сестру.
1420 И я в постели не умру,
Иная сыщется причина,
Чтобы пришла моя кончина,
О том, что слышал, — ни гу-гу!
Я по тропинке убегу
1425 Вслед за тобой в лесок сосновый,
Оставлю ради жизни новой
И мать, и старого отца
Со всей роднёю у крыльца».
Отец не слышал разговора,
1430 И мать не ведала, как скоро
Сестра и брат сошлись на том,
Чтоб ей оставить отчий дом.
«Здесь надо действовать умело,
Чтоб Лемберслинда ты имела.
1435 Пускай отец подымет вой,
Глотай Ягненка будет твой,
Тебя он примет честь по чести,
Ты только дожидайся вести,
И незадолго до венца
1440 Я за тобой пришлю гонца.
За ним ты без опаски следуй,
Ни с кем об этом не беседуй,
Твой провожатый без забот
Тебя в наш лагерь приведет
1445 Никем не хоженной тропою,
Твою я свадьбу сам устрою,
Одеждой одарю гостей.[60]
К венцу готовься, жди вестей.
Храни господь тебя, сестра!
1450 Я уезжаю. Мне пора.
С отцом не свижусь я, ну что ж,
Друг друга мы не ставим в грош,
А мать я поручаю богу».
И Гельмбрехт двинулся в дорогу
1455 Когда дошло до Лемберслинда
Все, что задумала Готлинда,
Глотай Ягненка ликовал.
Он другу руки целовал
И даже край его одежды.
1460 Исполнясь радостной надежды,
Отвесил ветру он поклон,
Ведь от Готлинды веял он.
И грозный начался разбой,
Врывалась к жителям гурьбой
1465 Та беззаконная десятка,
Лишала скудного достатка
Сирот беспомощных и вдов,
У многих разорила кров.
Спознались рыцари с грехом,
1470 Чтоб у невесты с женихом
На свадьбе гости сладко ели.
Они без дела не сидели,
Но каждый кладь тащил и вез,
И раздавался скрип колес
1475 И днем, и ночью до утра
У Лемберслиндова двора.
Когда Гиневру в годы оны
Король Артур себе брал в жены,[61]
Их пир пред этим пиром брачным
1480 Казался бедным и невзрачным.
(Не с неба яства к ним свалились,
Так, что от них столы ломились.)
А приготовив пир горой,
Послал разбойник за сестрой.
1485 Гонец отправился к невесте
И с нею возвратился вместе.
И, вестью этой окрыленный,
Жених явился к нареченной.
«В час добрый, госпожа Готлинда!»
1490 «Храни, создатель, Лемберслинда,
Спасибо вам на добром слове».
Им было по сердцу и внове,
Так близко оказавшись рядом,
Любовным обменяться взглядом.
1495 Не раз скрестились оба взора,
Искал он слов для разговора,
Как оперенную стрелу,
Чтобы метнуть ее в пылу
Без промаха навстречу цели,
1500 Ему платили, как умели,
Готлинды алые уста,
Хоть и была она проста.
И вот должны Готлинду
Дать в жены Лемберслинду.
1505 Чтобы взяла Готлинда
В супруги Лемберслинда.
Пусть оба станут рядом.[62]
Соединить обрядом
Намерен их седой старик.
1510 Он знал слова священных книг
И молвил Лемберслинду:
«Хотите вы Готлинду
Себе взять в жены навсегда?»
И Лемберслинд ответил: «Да!»
1515 Еще раз задал он вопрос,
«Охотно!» — рыцарь произнес.
«Так вы согласны?» — в третий раз
Спросил старик, возвыся глас,
И тот откликнулся: «Клянусь,
1320 На ней охотно я женюсь».
Спросил старик: «Готлинда,
Хотите Лемберслинда
Себе взять мужем навсегда?»
«Когда господь позволит — да!»
1525 «Согласны?» — снова он спросил,
«От всей души», — ответ гласил.
Спросил еще раз громкогласно
И третий был ответ: «Согласна».
И вот, он дал Готлинду
1530 В супруги Лемберслинду,
Дал — и взяла Готлинда
В супруги Лемберслинда.
Тут все запели славу[63]
По старому уставу.
1535 Готлинде муж не уступил,
На башмачок ей наступил.[64]
У новобрачных для услуг
Почетных было девять слуг:[65]
Конюший — братец Живоглот, —
1540 Коням он корму задает,
Быть кравчим вышло Быкоеду,
Гостей рассаживал к обеду
Дворецкий, Дьявольский Мешок,
Он от усердья сбился с ног.
1545 Трясикошель, завзятый вор,
Стал казначеем с этих пор,
А на поварне Овцеглоту
Большую задали работу,
Ему как повару пришлось
1550 Следить за всем, что там пеклось.
Там должность исполняли твердо
И Волчья Пасть, и Волчья Морда,
Взяв в помощь Волчию Утробу,
С жарких и вин снимали пробу.
1555 А Острый Клюв, хоть был свиреп,
На этой свадьбе резал хлеб.
За трапезой трудился каждый,
Воюя с голодом и жаждой,
Не отказался ни один
1560 От пирогов и сладких вин.
Они очистили посуду,
Как будто ветром сдуло блюда,
И дичь и мясо съели гости,
Так чисто обглодали кости,
1565 Что нечем поживиться псам.
Но истинно, — я слышал сам, —
Как говорил старик почтенный:
«Есть распорядок неизменный,
Которым ведает господь.
1570 Пока живущий тешит плоть,
Без меры ест, спешит напиться,
Глядишь, — и смерть за ним тащится».
Так было с ними в этот час.
Не знали, что в последний раз
1575 Они на пиршестве сидели,
И пили весело, и ели.
Сказала мужу молодая:
«От страха я изнемогаю,
Всей кожей чувствую озноб,
1580 Испарина покрыла лоб.
Неровен час на пироги
Нагрянуть могут к нам враги.
Отец и матушка родная,
Вдали от вас теперь одна я.
1585 Увы, вина моя тяжка,
Три Лемберслиндовы мешка,
Я знаю, принесут мне вскоре
Позор заслуженный и горе.
Уж лучше век ходить в заплатах,
1590 Чем страх терпеть, живя в палатах,
С какой бы радостью домой
Я возвратилась хоть с сумой.
Ведь люди истину толкуют:
«Кто слишком многого взыскует,
1595 Тот сам в ничтожество впадет».
И алчность грешника влечет
Неотвратимо в бездну ада.
Увы! Раскаиваться надо,
Что так поспешно брату вслед
1600 Пустилась я дорогой бед».
И скоро поняла Готлинда,
Что все вино у Лемберслинда,
Разлитое в цветные фляги,
Не стоит родниковой влаги.
1605 Они уже отпировали
И, сидя за столами в зале,
Дары раздали скрипачам.