Он точно… душа?
Клинки сходятся в битве, и их звон отражается во всем вокруг. Удар за ударом заставляют меня отступать, теряя всякое самоуважение. Противник оказался намного сильнее, чем я предполагал…
— А ты хорошо держишься, — раздается его голос.
Секундная передышка дает мне небольшой шанс на подумать.
— Последнее желание?
Огненный плевок вырывается из моего рта прямо в его наглое лицо.
Сокращаю дистанцию, уклоняясь от его безумных ударов и нанося удар в его ребра. Моя цель — рассечь его надвое и закончить этот бой. Но столкновение металла о металл сообщает, что всё пошло не по плану. Мало того что он остался жив, так еще и моя катана разбилась вдребезги.
Сплевываю кровь и остатки зубов.
Киборг, кажется, даже не заметил как я сломал об него оружие. Кожа на его голове бугрится, жарится, прямо на глазах, а его попытки в панике потушить демонический огонь, выглядят просто потрясающе прелестно.
Нашлось его слабое место.
Бью по руке, которой враг сбивает с лица пламя, успешно отвлекая от пожара на голове, и, сохраняя инициативу, делаю шаг вперед. Пинок в грудь — он упал, а отдача отбросила меня назад.
— ТЫ ТРУП! — раздается крик упавшего.
Меня сносит волна сила, и спина врезается в стену. Всё что я успеваю, это просто — ничего. Киборг держит меня своими металлическими пальцами. Спиной пробивается очередная стена, и в следующее мгновения я понимаю что возможно пришло время с этим кончать.
— УМРИ!! — его голос становится все громче.
Меня опять отбрасывает назад, а я даже сообразить ничего не успеваю. Шею жестко обхватывает горячий металл, а последнюю руку прижимают к стене.
Всего секунда, и я вижу его удивленное, испуганное лицо.
— ЧТО⁉ — вскрикивает он.
Моя рука сжимается, и кулак взрывается, отправляя в его сторону мощный огненный снаряд. Взрывная волна ослепляет, оглушает меня, и я чувствую, как меня сносит в темноту. Но я улыбаюсь.
Потому что я знаю — моя победа неизбежна.
Мои глаза горят от боли, а ушам кажется, будто их засыпали горячими иглами. Пребывая в каком-то странном состоянии, я словно плыву в бескрайней боли и непроглядной тьме.
Но вдруг… что-то меня окутывает.
Я чувствую, как капли воды падают на мою израненную кожу. Ощущение… которое словами не передать. Вода нежно окрапывает меня, словно прикосновение к чему-то по-настоящему реальному.
Что вообще происходит?
Я медленно поднимаюсь, шевелясь, как во сне. Перед глазами — полная тьма, а в ушах звучат лишь приглушенные звуки, но эти капли воды приносят мне облегчение. Я иду вперед, следуя этому приятному чувству, оно наполняет меня каким-то странным теплом.
Понимание приходит ко мне медленно, как туман войны рассеивается собирающимися противниками. Я осознаю, что это вода — нечто реальное, оживляющее мою истерзанную плоть. Я впитываю каждую каплю, словно мой дух жаждет этой живительной жидкости.
И тут, в момент полного спокойствия, голова вновь тяжелеет.
Мой суккуб… моя Элли… мой верный спутник и союзник… вдруг, совершенно неожиданно, я понимаю — ее нет рядом. Я оборачиваюсь в темноте, чувствуя пустоту, но внезапно в мою грудь врезается сильный удар.
Волна боли охватывает меня, и я отлетаю в невесомость.
Падая, лишь мельком, но посреди тьмы я видел силуэт. И пусть мои глаза заливалились кровью, я все равно видел… и знал — это она, Элли, и мне нужно найти ее. Тьма наконец обхватывает меня, и я совсем не понимаю, где я оказался, но точно знаю, что это лишь начало…
Я найду тебя, Элли…
Глава 2
Глаза медленно поддаются, голоса в голове стремительно затихают, а перед взором из темноты открывается белая… больничная палата? Тело в странной позе зафиксировано в гипсе, а голова просто раскалывается.
Максвелл… имя врезается в мысли!
Память старается вернуть все крохотные осколки воспоминаний, но как он оказался здесь и почему все так плохо? Кусочки его идентичности пытаются собраться вместе, словно головоломка из бессмысленных элементов.
С усилием поднимая веки, он вновь видит потолок, который сейчас кажется чужим и даже немного агрессивным. Он чувствует, как нити боли шевелятся в его мозгу, создавая спираль из бесконечной агонии.
И вдруг как-то стало громче, как будто кто-то нарушает спокойное уединение его боли. Голоса. Звуки. Поначалу они несутся через вуаль боли и путаницы, но затем начинают проясняться.
— Ое огшерзя, ое огшерзя!
Это слова медсестры или доктора? Максвелл пытается придать им смысл, но они как звуки из чужой вселенной, где каждое слово — смешное, несоответствующее друг другу сочетание букв.