- С тобой могу, - улыбнулась я.
Флоран затушил сигарету и спрыгнул с подоконника в комнату. Затем помог сделать это и мне.
- Отдохнули, а теперь пора возвращаться к работе, - сказал он, держа меня за руки.
- Никогда не думала, что быть натурщицей так тяжело, - призналась я.
- Уверяю, результат того стоит, - со знанием дела ответил Флоран.
Мой художник был удивительным человеком. Он мог замечать такие вещи, на которые я бы никогда не обратила внимание. Например, что на витрине пекарни у булочек корочка разного цвета. У одной ярко-золотистая, у другой смуглая, а у третьей с маленькими крапинками сахара, которые на солнце сверкали, словно веснушки у рыжего мальчика. А после дождя в Венсенском парке цветки камелии становятся ярче. Во время прогулки Флоран мог резко остановиться и показать какую-нибудь причудливо изогнутую ветку дерева или куста. Раньше я бы спокойно прошла мимо, но после знакомства с художником, стала замечать скрытую красоту природы и города.
Только вот моя подруга Катя была совсем не рада тому, что каждый вечер у меня был занят Флораном. Первые два дня она еще спрашивала, как развиваются наши отношения, но потом это ей уже не было интересно. Я видела, что она намеренно игнорировала меня. Мы перекидывались несколькими словами только по утрам, и раздражение с ее стороны нарастало.
- Ну, что, сегодня опять идешь гулять со своим художником? – небрежно спросила подруга на завтраке.
- Да, иду.
- Надеюсь, ты понимаешь, что это для него лишь временное развлечение? У него таких, как ты, тьма!
- Нет, Кать, ты не права.
- Вот увидишь, как дойдет дело до постели – он тебя сразу бросит. А мне потом тебя успокаивать… - недовольно сказала Катька.
Мне нечего было ей ответить. Если так думает, это ее право. Ведь она совсем не знает Флорана. Даже, несмотря на то, что он был творческой личностью, я знала, что ко мне у него не просто легкая симпатия. Между нами существовала необъяснимая сила притяжения. Кажется, люди называют это любовью?
Глава 7
Однажды, мы с моим художником забрались на одну из крыш. Оттуда открывался великолепный вид на город, который был словно на ладони. Солнце уже клонилось к закату, и казалось, оно окутывает город своим мягким светом.
- А помнишь, ты обещал рассказать о себе, - вдруг вспомнилось мне.
- Ты действительно хочешь этого? – улыбнулся Флоран, мечтательно глядя в небо.
- Хочу! Тем более что ты все знаешь обо мне. Знаешь, что родом из Санкт-Петербурга, учусь на экономиста и в детстве занималась музыкой. А про себя ты так мне и не рассказывал…
- Ладно, если ты так сильно хочешь этого, - улыбнулся Флоран и перевел взгляд на меня. - Только давай присядем.
Он взял меня за руку и подвел к каменной скамейке. Сидя на ней, мы могли наблюдать за жизнью города, который постепенно погружался во мрак. Париж днем и Париж ночью – два совершенно разных города. Если днем он создает впечатление тихого и умиротворенного места, где можно гулять под звуки аккордеона, то вечером для него больше подходят современные биты. Возрастает скорость передвижения машин, люди перемещаются из уютных старых парков в современные ночные клубы, которые переносят их в другой мир. Но когда мы с Флораном сидели на той скамейке и наблюдали за жизнью города свысока, казалось, что мы не причастны к нему. Мы были выше всего этого.
- Я родился в итальянском городе Чериньола, это в провинции Фоджа, - начал свой рассказ Флоран. - Мой отец владеет там сетью гостиниц, он достаточно влиятельный человек. Знаком с мэром, множеством чиновников и предпринимателей. Его все любят и уважают. Я единственный ребенок в семье и, как ты понимаешь, он хотел передать свой бизнес мне.
- Но ты этого не хотел, верно?
- Верно. Мы слишком разные с ним. Я никогда не отличался крепким здоровьем и рано начал проявлять первые признаки артистической натуры. Дома частенько слонялся без дела и зачитывался Золя, Дюма и Мольером. Мне нравилось лежать в гамаке возле нашего дома, смотреть в небо и мечтать. Часами наблюдать за летающими птицами, плывущими белоснежными облаками, а потом быстро сделать их наброски в своей тетрадке. Я мог видеть то, чего не видели другие. Многие говорили, что я не от мира сего, постоянно витаю в облаках. Так думал и отец. Он всегда считал меня ничтожеством, которое ничего не добьется в жизни. Постоянно унижал и оскорблял, но я не обращал на это внимания.
- А мама?
- Мама любила меня. Она всегда говорила, что ее сын по-настоящему талантлив и станет великим художником. Втайне от отца покупала мне холсты и краски только для того, чтобы я мог рисовать. Отец видел это, но молчал. Он был слишком погружен в свои дела, чтобы замечать нас. Мама переживала из-за того, что мы не ладим с отцом, но сделать ничего не могла. Слишком хорошо видела то, что мы с ним разные. Но она любила нас обоих такими, какими мы были. Когда я объявил о своем решении уехать в Париж, она все поняла. Кто-то из нас должен был уехать. Отец тоже все понял и заявил, что лишает меня наследства. Наверное, он хотел меня этим напугать, не знаю. Но это еще больше подстегнуло уехать. Больно было только оставлять маму одну.