Вот у всех людей, которые снимают очки, и вообще у всех очкариков развивается так называемый в психологии комплекс неполноценности. Человеку, который носит очки, особенно близорукий, ему почему-то кажется, что он чего-то важного в жизни не увидит без очков. Все увидят, а он не увидит. Понимаете? Это, соратники, комплекс ложный, я вам сразу говорю. Это комплекс ложный. Я честно вам скажу, я тоже не всё вижу. Ну, например, я не вижу сколько времени. Покажите мне кто-нибудь часы сзади… Нет, у вас я вижу. Ну, вот у вас, электронные, не вижу я сколько времени. Но я из-за того, что не вижу времени, я же, как дурак, не прилепил два бинокля и не хожу целый день: «А вдруг надо посмотреть, а я-то не увижу». Нет, если надо, я спрошу. Если надо, я бинокль достану и посмотрю вдаль. Но постоянно на глазах, это калечить свои глаза. Ну, честно скажу, я не вижу микробы под ногтями. Слыхал, что есть, но ни разу не видел. Но я ж не прикрепил два микроскопа и не хожу целый день: «А вдруг микроб увидеть надо, а я его не увижу». Нет, конечно. Но если надо усилить глаза, я могу взять и микроскоп. Вот я у себя в машине, у меня «Жигули», я не вижу, честно скажу, при включенной лампочке ночью названий деревень в атласе дорог. Ну не вижу, там так мелко, не знаю, для кого писали. Но я ж не нацепил из-за этого очки. Я купил маленький брелок с увеличительным стёклышком, надо посмотреть — вшшшшить, посмотрел, всё, поехал дальше. То есть это всё проходимое.
Опыт показывает, что те соратники, которые решительно сняли очки и перемучались какое-то время, неделю-две, они зрение восстановили.
Вот у моего сослуживца жена — учительница. Прошла курсы, в воскресенье сняла очки, целый день без очков и на следующий день пошла в школу без очков на уроки. А у неё зрение минус девять оба глаза. И в понедельник вечером она мне звонит. И говорит:
— Я не могу вести урок, я не вижу глаза детей. Ну не могу. В пустоту говорю.
Я говорю:
— А у тебя есть очки минус шесть?
— Есть.
— Ну так ты их надень, ты же в них сейчас видишь?
— Да, я сейчас в них вижу нормально.
— Так вот, говорю, надень минус шесть. Потом наденешь минус три, а потом и вообще снимешь.
Она недели две проходила, провела уроки с минус шесть очками, потом сразу на минус три перешла. Где-то месяц она с минус три очками уроки вела. А потом и совсем их сняла: восстановила себе зрение.
Вот многие из вас спрашивают: «Владимир Георгиевич, какие самые лучшие упражнения по Бейтсу? Какие хуже? Какие делать?» Самое дать возможность глазам видеть.
Завтра, в заключительный день, я вам ещё дам кое-какие интересные упражнения. А сейчас напишите тему последней и самой важной лекции.
Мы — люди трезвой веры
Одна соратница пишет в дневничке.
«Сегодня была на работе в компании употребляющих алкоголь (день рождения у сотрудника). Предложили употребить алкоголь. А я говорю:
— Знаете, что пить будете?
— Нет.
— Мочу дрожжевых бактерий, да ещё и с газами.
Они рот разинули, я им давай рассказывать. Тут они спохватились:
— Кто тебе такую гадость рассказал?
— Жданов рассказал.
— Иди отсюда со своим Ждановым пока не удавили обоих».
То есть она поспешила поделиться радостью открытий, а получила по носу. И правильно сделали, что дали по носу. Дело в том, соратники, что вот те люди, с которыми вам придётся общаться после наших курсов, вы знайте: это глубоко верующие люди. Эти люди верят и поклоняются страшному алкогольному дьяволу. Они верят в этого дьявола и ему поклоняются. Каждый праздник нальют, зальют, как же. Субботу, воскресенье не пропустят, бутылку поставят. Некоторые уже до такого фанатизма в этой вере дошли! Среди ночи пьяного разбуди — давай, давай, без закуски, он уже фанатик.
А она пришла и начала над их верой издеваться. Она же издеваться над ними начала, правда? А кто такое потерпит? Такого никто не потерпит. У нас есть поговорка: «Со своим уставом да в чужой монастырь не ходи». А уж если пришёл, чувства верующих уважай, какие бы чудовищные они не были. Они искренне в алкогольного дьявола верят. Но и в свой монастырь не пускай.
У меня в 89-м году на занятие в Академгородке две сестры привели своего родного брата. Брат у них был законченный пропитый алкоголик. Семь раз добровольно лечился у наркологов. И все семь раз срывался, запивался. Три дня они его караулили, потом он сказал, что ему это интересно. А на последнем занятии у нас иногда остаётся время, выступают соратники. И вдруг он поднимает руку: «Можно я выступлю?» Да пожалуйста. Он говорит: «Дорогие соратники, меня сюда привело страшнейшее горе. Я был законченный пропитый алкоголик. Семь раз добровольно лечился, срывался и лучше бы не лечился вообще. Я уже ничему и никому не верил и вам, Владимир Георгиевич, честно скажу, до пятого занятия я тоже не верил. Вернее я не верил, что ваши лекции и эта писанина мне помогут. Но на вашем пятом занятии я вдруг ясно понял, в чём была моя ошибка у наркологов. И как только я это понял, я в эту же секунду понял, что теперь-то я вылечился, и вылечился навсегда. Спасибо вам огромное». Руку жмёт и на место.
Я говорю: «Так, а чего-ж вы поняли-то?» Человека по три месяца семь раз наркологи, а тут он за секунду вылечился от алкоголизма. Вы где-нибудь такое слыхали? Я — нет. Он говорит: «Ну да, конечно. В чём была моя ошибка у наркологов? Моя главная ошибка у наркологов заключалась в том, что все семь раз, когда я уходил из наркологической клиники, я все семь раз уходил с одной и той же мыслью в голове — что пройдёт какое-то время, и я смогу пить как все. Ну, думаю, года три не попью, а потом смогу культурно, умеренно, без запоя. И в такие запои срывался, что даже вспоминать не хочу. И только на вашем пятом занятии я вдруг ясно понял, что надо раз и навсегда проклясть этого страшного алкогольного дьявола. Его надо проклясть раз и навсегда. Я этому дьяволу мать родную снёс (он мать пьянкой в могилу загнал). Я этому дьяволу две семьи снёс (у него две жены без отцов детей растят). Я этому дьяволу профессию снёс (а он — талантливый инженер, у него восемнадцать авторских свидетельств, а он до метлы допился). Я этому дьяволу здоровье снёс. Я ему деньги мешками таскал. Да чтоб я хоть раз в жизни на него глянул. Вот он же трезвый Бог. Вот ведь молиться чему надо. Огромное вам спасибо, Владимир Георгиевич, что наконец-то вы помогли мне обрести вот эту самую трезвую веру».
И тут я, соратники, сам понял, наконец, чем я занимаюсь на методе Шичко. Два года вёл занятия, было имя, были результаты. Но я не понимал, а он мне рассказал, что я делаю.