— Ну, дела! Под началом у бабы! И кто это только придумал…
— Командирша… Небось и с мужиком еще не обнималась!
— А ты попробуй!..
Катя старалась не обращать внимания на такие разговоры, пропуская их мимо ушей. Ее не покидала уверенность, что пройдет немного времени — и все изменится.
Постепенно ее самоотверженность, честность, отвага расположили к ней людей. Со всеми Катя была ровной и справедливой, по пустякам не придиралась, вела себя сдержанно и твердо добивалась выполнения своих приказов. Очень скоро она нашла поддержку у командиров взводов, которые оценили ее природную смекалку и организаторские способности.
Стараясь выработать в себе мужскую твердость характера, Катя постоянно контролировала свои поступки. Единственным, с чем она не в силах была совладать, оказалось чисто женское чувство жалости ко всему живому: она всячески оберегала пожилых солдат от непосильного физического труда, ей хотелось, забыв о своих обязанностях командира, броситься на помощь к любому раненому, она не могла вынести вида издыхающей лошади, подбирала тощих, изголодавшихся котят, которые плодились, несмотря на войну…
Иногда Кате приходилось сталкиваться с попытками грубого ухаживания, которые она сразу же пресекала, не горячась, не оскорбляя человека. Однако, если требовалось, она и ругнуться по-мужски могла, и высмеять незадачливого ухажера.
В конце концов Катя завоевала полное доверие и уважение своих подчиненных. Особенно ясно она поняла это, когда в зимнюю стужу под Сталинградом пожилой солдат принес ей теплые рукавицы, которые сам сшил.
— Это вам… Носите на здоровье, товарищ лейтенант! Ручки-то у вас не то, что наши…
Другой, двадцатилетний Фесенко, отчаянно смелый парень, которому Катя поручала самые рискованные дела, раздобыл для нее шерстяные носки. Грубовато, стесняясь, предложил:
— Бери, в самый раз будут…
Именно его, этого рабочего парня из города Николаева, пришлось ей однажды отчитать, когда он попробовал обнять ее. Сначала он обиделся, даже не смотрел в ее сторону, но потом она стала замечать, что в самые опасные моменты боя Фесенко никогда не терял ее из виду и — будто случайно — оказывался поблизости. Как-то раз противник открыл сильный артиллерийский огонь по траншее, где находилась рота, и Катя, зная, что за этим последует атака и попытка выбить роту из траншеи, пригнувшись, быстро двинулась вдоль хода, чтобы самой проверить готовность роты к отпору. И вдруг увидела перед собой испуганное лицо Фесенко, который как тигр бросился на нее и буквально швырнул на дно траншеи. В ту же секунду рядом рванул взрыв. Катю всего лишь присыпало землей, а Фесенко получил осколок в спину…
В то время когда началась Сталинградская битва, Кате исполнилось двадцать лет. Как всякой девушке в ее годы, ей постоянно нравился кто-нибудь из мужчин. Просто чувствовала она такую необходимость — выбрать из всех одного, наделить многими достоинствами, часто даже не присущими ему, и молча, незаметно для других восхищаться им. Одно время ей нравился лихой разведчик Коля Прохоров со шрамом через всю щеку, сорвиголова, достававший «языков» из вражеского тыла. Когда Колю перебросили на другой участок фронта, предметом ее восхищения стал командир минометного взвода Медведев, широкоплечий сибиряк, сдержанный и мужественный. Потом Катиным кумиром был комиссар полка Горяев, человек высокой культуры, энергичный и гуманный, не щадивший себя на войне. Люди эти не просто нравились Кате, наблюдая за ними, она училась у них воевать и как бы примеряла к ним свою жизнь.
И вдруг Катя влюбилась. Чувство это совсем не походило на прежние ее влюбленности. Командира батальона, которому подчинялась Катя, перевели работать в штаб полка, а на его место прибыл новый — капитан Савельев.
Савельеву было за тридцать. Среднего роста, ладный и красивый, с пронзительным взглядом светлых глаз и неторопливыми движениями, он казался Кате богом, сошедшим на землю. Держал себя он просто и уверенно. Быстро вник в боевую обстановку, изучил подчиненных и нашел с ними контакт, словно знал каждого давным-давно.
Красивого командира батальона сразу заметили девушки. Связистки, машинистки из штаба прибегали смотреть на него, делая вид, что у них какие-то дела к Кате. Наблюдательная Катя отметила про себя, что к некоторым из них и Савельев относится не без интереса.
Новый командир батальона оказался удачливым, в боях ему сопутствовал успех. Однако боевые успехи приходили к нему не сами: он упрямо добивался цели, увлекая других, вселяя в них уверенность в победе. Его удивительная смелость и отвага совершенно покорили Катю.