Я почти допил бутылку. Нужно выспаться, завтра утром поеду в больницу, хочу рассказать Серафиму кто я. Не хочу больше тратить время зря. Попробую начать всё сначала.
Глава 17
Никола
В дни, полные ожидания, мне по–прежнему было страшно, и колесо чудовищных мыслей накатывало с новой силой, как только ночь опускалась над городом. Это было самое напряженное время в моей жизни. В присутствии Серафима мне удавалось держаться стойко, но порой трудно было себя сдерживать: меня выворачивало от отчаяния. Казалось, позади дни безудержного страха, бессонных ночей и море пролитых слёз, но даже во сне я проваливалась во тьму, из которой нет выхода. Все следующие дни я старалась вытеснить страх. Несмотря на то, что операция прошла успешно, костный мозг стал приживаться и не было признаков отторжения. Говорить о полном исцелении – слишком рано. Раз за разом я повторяла: не думай, всё будет в порядке. Только провалившись в столь желанный сон, мне становилось легче. Поспать несколько часов, не просыпаясь – непозволительная роскошь.
Мне казалось, болезнь идёт за нами по пятам. Сейчас она спряталась, притаилась и ждёт подходящего момента, чтобы вернуться. Но Серафим с каждым днём набирал всё больше сил. Один раз в день выходили на прогулки. Наконец–то отрастают реснички и на голове появился пушок из волос. Анализы стали лучше. Впервые за неделю он поел нормальную еду, а не только яблочное пюре, и довольно долго спал не просыпаясь.
Условия в больнице идеальны. Даже не представляю сколько денег Даниил заплатил за лечение. Медсёстры и врачи очень внимательно относились к любой моей просьбе. Наша палата походила не на лазарет, на игровую комнату, заваленную подарками и игрушками. Каждый день мы открывали новую коробку с игрушками. Серафим с интересом наблюдал за Даниилом. Я просто сказала, что он мой хороший друг. Нам хотелось после операции рассказать, кто такой Даниил.
– У меня для тебя сегодня прекрасная новость, – Снежана зашла в палату. В руках она держала пакет с продуктами. Она постоянно чем–то его баловала и сегодня на ней была надета его любимая футболка с суперменом. Стоит ли говорить, что Серафим радовался, когда она приходила и его настроение поднималось.
– Сейчас у нас по плану вкусняшка. Я принесла тебе ореховую пасту. Ты пробовал, когда–нибудь ореховую пасту?
От удивления и восторга Серафим оживился.
– Нет, но я очень хочу её попробовать.
– Вот и отлично, – она достала баночку с пастой и завёрнутые в пергамент тосты. Запах свежего хлеба наполнил больничную палату. – Тогда смотри, всё очень просто: нужно намазать пасту на тост, и бутерброд супермена готов. Можешь попробовать сам.
Он взял ложку и небрежно, но уверенной рукой намазывал пасту на тост.
– Она совсем не сладкая, солёная, – Серафим откусывал и медленно прожёвывал бутерброд.
– Тебе нравится? – спросила Снежа.
– Да, – проговорил малыш, запихивая в рот целую ложку пасты.
– А маму угостишь?
– Мама, держи, – сын передал мне второй несъеденный бутерброд.
– А ещё, сегодня мы не будем грустить.
– Это как? – переспросил Серафим, запивая еду сладким морсом.
– Только улыбаемся. И тебя Никола, это тоже касается, – подруга посмотрела в мою сторону.
В кабинет вошла медсестра. Предстояли очередные процедуры. Еду пришлось на время отложить. Мы со Снежаной вышли в холл.
– Как ты? – Снежа, в качестве ободрения и поддержки, приобняла меня.
– Держусь.
– Знаю, ты стараешься, даже не представляю, как ты справляешься.
– Иногда силы заканчиваются.
– Спасибо тебе. Не знаю, чтобы без тебя делала.
– Вы мне не чужие, а родные. Кстати, Даниил рад сыну.
– Да, я удивлена. Но не знаю, что будет дальше и как с ним выстраивать отношения.
– Тебе он тоже рад. Я вижу, как он смотрит на тебя.
– Что? Ты ошибаешься, наши отношения даже с натяжкой можно назвать сугубо деловыми.
– Просто ты не видишь того, что вижу я.
– У него своя жизнь, если Серафиму нашлось место, то я точно оказываюсь за бортом.
– Не делай выводы слишком быстро.
– Если он здесь, мы не разговариваем. Всё наше общение сводится к «привет и пока». Каждый раз, когда он навещал Серафима, я держалась подальше от него и почти всегда находила предлог улизнуть из палаты и оставить их наедине.
– Тебе грустно? Или у тебя остались к нему чувства?
– Нет, просто тяжело.
– Ты выглядишь очень хрупкой, но внутри есть стержень, который не надломится ни при каких условиях. Возможно, впереди вас ждут более серьезные испытания, как показывает жизнь, чёрное сменяется на белое, а потом снова приходит чёрное. Поэтому борись за свое счастье, не сдавайся как бы сложно не было. – Вдохновляющие слова, но мой источник силы на исходе. Больше всего мне хотелось выбраться из больницы и отвезти в парк или в зоопарк, куда–нибудь подальше от капельниц, уколов и запаха медицинских лекарств. Погода располагала к прогулкам: безоблачные дни и палящие солнце.