Когда они появились в большом зале, король был занят оживленной беседой с гостями, однако он тут же прервался и приветствовал, дам, которые успели сменить платья и украсить наряды драгоценностями.
— Три жены, — сказал Альфред, — одна лучше другой. И, тем не менее, брак каждой из вас был сопряжен с опасностью.
— Только в самом начале, — сказала Криста. — Смею заметить, что никто из нас сейчас не жалуется.
Это как раз то, что в этот момент требовалось, подумала Рикка. Лица сидящих за высоким столом приобрели более непринужденное выражение. Она села рядом с Драконом. Ярл сжал жене руку.
— Ваш муж поведал о событиях в Лансенде, — сказал Альфред, обращаясь к Рикке. — Я глубоко сожалею, что вам пришлось пережить подобное.
— В этом нет вашей вины, ваше величество, — пробормотала она и подумала, что всем известно, кто в этом виноват.
— Что касается вашего отца, — деликатно заметил король, — то его деятельность нужно расследовать.
— Он послал человека в Лансенд, — сурово произнес Дракон, — и вступил в заговор с моим лейтенантом, чтобы убить нас обоих. По крайней мере, в этом мы уверены.
— Я должен быть уверен во всем, — сказал Альфред и посмотрел на Вулфа. — Вы уверены, что он замышлял против вас всех?
— Вполне возможно, — ответил Вулф. — Отец Элберт заявил, что за спиной Доры стояли датчане, но он не назвал ни одного конкретного имени.
— Он клялся, что не знает, — пояснил Хоук. — Утверждал, что он лишь исполнитель замысла Доры.
Мужчины, в том числе король, переглянулись. Было очевидно, что никто в это не верит. Однако женщины, которые также обменялись между собой взглядами, думали несколько иначе.
— Я стою перед проблемой, — сказал Альфред. Он подался вперед, положил руки на стол и обвел всех глазами. — С кем я имею дело? С разгневанным отцом, сожалеющим о замужестве дочери, который, вероятно, искренне верил, что отдает дочь замуж за человека, способного причинить ей зло, и поэтому стремящимся освободить ее от нежелательного союза? Или с предателем, который хочет нарушить мир между народами, ввергнуть нас в войну, сбросить меня с трона? — Он тяжело вздохнул. — Предателя я могу убить по закону, и люди меня поддержат в этом, как поддержали тогда, когда был убит предатель Юделл. Но в другом случае… — Король снова вздохнул. — Это совсем другое дело.
— Хорошо, — быстро сказал Дракон. — Я решу эту проблему для вас. — Он сделал попытку подняться.
Рикка не старалась скрыть свои чувства. Она схватила мужа за запястье и изо всех сил дернула.
— Садись! — весьма выразительно сказала она и лишь, затем чуть помягче добавила: — Я вас прошу, мой господин.
Испытав на какое-то мгновение шок, Альфред засмеялся. Затем раздумчиво покачал головой.
— Вы трое должны знать, как люди вам завидуют. О красоте ваших жен говорят с благоговением, но я рад также видеть, что они не страдают отсутствием мужества.
— Может быть, его даже слишком много, — проворчал Дракон. В этот момент он выглядел не столько сердитым, сколько слегка ошеломленным.
— Если вы убьете Вулскрофта, это лишь добавит новые проблемы, — сказал Альфред. — Нет, нужно действовать в пределах закона.
Дракон медленно опустился в кресло. Рикка положила руки на колени и попыталась изобразить смущение. Дракон заметил это. Он подтянул стул Рикки к себе поближе и положил руку ей на плечи. Довольно-таки тяжелую руку, подумала она, имея в виду его силу и волю. Но Рикка не возражала. Более того, она хотела, чтобы муж был рядом, а не рисковал жизнью, воюя против ее отца.
— Должен быть суд, — сказал Альфред, — где необходимо получить показания обвиняемых. Я знаю, что отец Элберт и леди Дора скажут на суде. — Вы думаете, они скажут правду? — спросил Хоук. Король был настроен весьма скептически.
— Их содержат в незавидных условиях. Обещание улучшить условия их содержания может развязать им языки. Однако, — добавил он, — будет трудно определить, говорят они правду или нет.
— Рикка… — Дракон произнес только ее имя, но в нем был заключен вопрос. Он не станет говорить о даре, которым обладает жена, как не станут о нем говорить другие! В этом она была совершенно уверена. Только она одна может сказать королю о том, что она постоянно скрывала. Если решит сказать.
— Ваше величество. — Рикка запнулась, не зная, с чего начать.
Альфред смотрел на нее внимательно и терпеливо, хотя чувствовалась его усталость. Она вдруг подумала о том, что он сделал. Его жизнь была наполнена борьбой, и его целью было видеть Англию объединенной и живущей в мире. Если бы не Альфред, период хаоса и убийств, который так омрачил ее детство, все еще продолжался бы. В этом она была уверена. Король воплощал надежду ее народов, теперь сразу двух — норвежского и саксонского. Она не могла подвести их или его.
— Ваше величество, я обладаю даром отличать правду. Король перевел взгляд на Дракона. Ярл Лансенда наклонил голову:
— Это так, ваше величество. Рикка способна отличить правду от лжи. Я не могу объяснить этого, но я лично в этом убеждался.
Альфред снова перевел взгляд на Рикку. Усталость его как рукой сняло. Он смотрел на нее взглядом человека, который видел слишком много в жизни, чтобы сомневаться в существовании чудес.
— Ваш отец знает об этом? Она покачала головой:
— Нет, сир. Я скрывала, иначе меня ждала смерть.
— От рук Вулскрофта?
Ей было больно это признавать, но Рикка сказала:
— Я всегда для него мало что значила.
— Это его потеря, — тихо произнес Альфред. Чуть подумав, он кивнул. — Хорошо, я пошлю за отцом Элбертом и леди Дорой. Послушаем, что они скажут.
— Почему бы не послать за Вулскрофтом? — спросил Дракон, дотрагиваясь до рукояти меча.
— Для чего? — спросил Альфред. — Я готов принять тот факт, что леди Рикка способна отличать правду от лжи, поскольку у меня нет оснований сомневаться в ваших словах. Однако я не хочу, чтобы она оказалась в роли судьи своего отца. Даже если она поймает его на лжи, одного ее слова будет недостаточно, чтобы оправдать его казнь в глазах знати. Должно быть что-то еще.
Рикка кивнула, испытав облегчение. Это было ее заветной мечтой — никогда более не видеть своего отца. Впрочем, она понимала, что, вряд ли это возможно.
— По крайней мере, мы узнаем правду о священнике и леди Доре, — сказала она.
У Рикки было три дня для того, чтобы гадать, какой может быть, правда. Три дня, в течение которых Дракон практически не спускал с жены глаз. Он даже пытался сопровождать ее в солнечную комнату королевы, но Илсвит с улыбкой успокаивала ярла.
— Уверяю вас, милорд, леди Рикка будет чувствовать себя здесь в такой же безопасности, как младенец на руках матери. Поверьте, в покои королевы не войдет ни один негодяй.
— Это все так, ваше величество, однако…
— Должно быть, вы не знаете, милорд, у нас был инцидент в прошлом году, когда леди Кристу выкрали из Винчестера. После этого мой муж приложил много усилий для того, чтобы впредь ничего подобного не случалось. — Она показала на стоящих в коридоре стражей. — То же самое вы увидите под моими окнами, лорд Лансенд, и даже надо мной, на крыше. Сюда не залетит случайная птица.
Когда она это говорила, Дракон через открытую Дверь увидел ворона, который сидел на подоконнике. Странно, подумал он и увидел, как к ворону подошла Криста и заговорила.
— В скрипториуме появились четыре новые книги, милорд, — сказала королева, не подозревая о том, что происходит у нее за спиной, — одну из них привез молодой священник, друг отца Десмонда, который сейчас в Хоукфорте. Кстати, он любит путешествовать.
После этих слов она закрыла дверь едва не перед самым носом Дракона, хотя и сделала это весьма деликатно. Ярл заколебался. Он окинул взглядом стражей, которые ответили ему тем же, и в конце концов решил взглянуть на новые книги.