Тут неожиданно открывается дверь и входит здоровенный амбал. Прям как из фильмов про криминал — на лице и тени интеллекта, спортивный прикид, небритая физиономия. Устрашающий, в общем, вид. Да, от такого вряд ли получится убежать.
— Выспалась, птичка? — фу как пошло. Но молчу, собрав в кулак все свое воспитание. Хамить такому дяде — себе дороже.
— Нет, но вам, думаю, это не важно. Скажите, а я где вообще. А главное, что я тут делаю? — я старалась как могла, чтобы мой голос выглядел максимально спокойно. Ну, типа я ничего не понимаю и просто интересуюсь.
— Неважно, мы все равно сейчас поедем в другое место. — и очень неаккуратно, я бы даже сказала грубовато, хватает меня за капюшон и тащит к выходу.
— Было бы не плохо, если бы вы меня подбросили до дома. А то все мои вещи куда-то делись. — Я видимо на нервах несла всякий бред.
Надо отдать должное амбалу — он абсолютно не реагировал на мои реплики, просто молча, тащил меня на улицу. Именно тащил, потому, что сама идти за ним я не успевала.
На улице у подъезда нас ждала машина. Я все-таки думала, что где то рядом ошивается Толик, ведь именно он меня сюда привез. Но ни его машины, ни его самого, я так и не увидела. Трус, он и есть трус. Разберусь с ним позже. Но я тоже хороша — ведь чувствовала пятой точкой, что не надо с ним никуда ехать.
Меня довольно грубо запихали в машину, амбал сел рядом с водителем.
— И не вздумай рыпаться, двери заблокированы. Только покалечишься, а нам приказано доставить тебя в целости и сохранности.
Я молчала. Все равно у меня бы не получилось сбежать. Решила посмотреть, кто это так хочет меня видеть, что так заморочился. Ни одной внятной мысли не было. Может это все просто какая-то ошибка, меня просто перепутали с кем-то, все проясниться и я благополучно пойду по своим делам.
Много чего я еще думала, но все мои догадки разлетелись в дребезги, когда я увидела того, кто жаждал встречи со мной. И только теперь поняла насколько все серьезно. Это не ошибка, меня не перепутали. Весь этот спектакль был только ради меня одной.
— Проходи, дорогуша, присаживайся, — мне любезно предоставили табурет посреди комнаты, — рада меня видеть, я смотрю.
Я, казалось, забыла русскую речь, замерла и даже не могла присесть сама. Спасибо амбалу, выручил — с силой просто плюхнул меня на стул. Я так сильно ударилась попой, что сразу вернулась в реальность.
— Что вам нужно? — меня вдруг как будто в чувство привели неведомые силы. Или просто шлепок задницы по табурету. В любом случае, слишком натерпелась от этого человека, чтобы продолжать бояться и плакать. Не дождется!
— А сама не догадалась? Нам с тобой нужно кое-что обсудить.
Я смотрела на своего собеседника с нескрываемым презрением. Отчего-то этот человек уже не вызывал во мне страх. Возможно отчасти потому, что теперь он уже не выглядел таким всемогущим как тогда, когда пришел в квартиру сына и просто вырвал меня из его жизни, и тогда, когда грозился отобрать моих детей, если попадусь ему на глаза. Да, жизнь изрядно потрепала великого и ужасного Богданова.
— А по-моему нам уже нечего обсуждать.
— Ошибаешься, детка! Я ведь предупреждал тебя, по-хорошему. И не один раз. Вот чего ты такая упертая, а?
— Какая есть. — пожала плечами равнодушно. Это взбесило его еще больше. Он даже ноздри раздувать начал, как бык на корриде.
— Думаешь, тебе и сейчас все с рук сойдет? Думаешь, я снова отпущу тебя? Черта с два!
— Я никак не могу понять — почему вас так задевает, что мы с Макаром вместе? Особенно теперь, когда уже все равно вы ничего не выиграли от нашего расставания. Ведь у вас был шанс сделать все по-своему. Меня не было в его жизни целых 5 лет! А у вас все равно ничего не вышло. Так значит дело то вовсе не во мне! — в конце своей тиррады я уже перешла на крик.
— Заткнись идиотка! — он начал двигаться ко мне и я поняла, что он пьян. Только сейчас я заметила на его столе бутылку с виски и стакан. — Такие как ты не имеют права голоса! Задача шлюх — удовлетворять мужиков. Все!
— А я смотрю, у вас женщинами-то не складывалось по жизни. Сколько ненависти и пренебрежения, — а это уж я точно зря. Это я сразу поняла по его резко изменившемуся взгляду. Он готов был меня разорвать!
— Да что ты знаешь, тварь! — его большая и сильная рука схватила мое лицо, до боли сжимая, что мне даже послышался хруст. — У моих ног такие бабы лежали, что тебе и не слилась такая красота!
— Только смотрю вам на пользу-то это не пошло. Никто так и не полюбил по-настоящему.
— И что только он в тебе нашел, идиот. — Богданров ослабил хватку, а потом и вовсе отпустил мое лицо. — Такой же, как и его папаша!