А, вот это уже ближе ко мне, читаю титры:
«Большой удельный вес генетически непригодного материала в нашей стране ставит вопрос…» – вчитываюсь, но понимаю, что ничего нового нет, кроме того, что нам по-прежнему запрещено иметь детей под страхом тюремного заключения, а то и – новинка! – смерти. Далее гораздо более интересно: «Вопреки охватившей несознательные слои населения панике, – тут вместо титров появляется лицо главного эпидемнадизрателя, который говорит особо раздельно и медленно, а его слова дублируются титрами внизу, – нет чёткой достоверности, что мы полностью, как мамонты, могли бы вымереть», – и омоложенная необотоксом маска лица странно улыбается.
Дальше уже слушаю вполуха. Раз они озвучивают вслух эти якобы недобросовестные страхи, то и дураку понятно, что страхи более чем обоснованны. Мы, значит, блин, вымрем, так что грозящий мне смертельный приговор теряет весь свой ужас. Ладно, пора работать, сажусь к компу, а перед включением VPN работодателя закидываю собственный маячок в Dark Net: «когда мы вымрем», – вписываю в поисковике, и в YouTube появляется лицо главного оппозиционера, который, непойманный, вещает из конспиративного подвала: «Из-за несменяемости власти жить нам, всему населению страны, осталось… – его состарившееся в подвале необременённое необотксом морщинистое лицо грустно улыбается, не задаваясь вопросом, какая связь между несменяемостью власти и эпидемией: – Всего несколько месяцев, а то и недель. Эпидемия неэпидемной болезни распространяется в геометрической прогрессии…» – выключаю. Возможно, он и прав, и нам всем через пару недель наступит кирдык. А мне – даже раньше. Завтра к следаку.
Новинки от следователя
Следователь выказывает доброжелательность:
– Как настроение?
– Странное, – отвечаю.
– А что так?
– Да скоро всем кирдык. Раковирус распространяется. А политикам и руководству государства насчёт того, что всё хорошо, я не верю, сорян.
– Ага, – торжествующе бросает следователь. – Ты начал что-то понимать.
– То есть? Что ты хочешь этим сказать? – спрашиваю. – Что вы хотите этим сказать?
– Очень просто, – следователь перестает ходить по кабинету, присаживается и вперяет в меня взгляд: – Вы же занимались в вашей компании моделированием ситуаций?
– Да. Это не было в чистом виде моделирование, но выстраивание проекций к сегодняшним точкам развития с их дисперсией на будущие события.
– Ладно, ладно, – машет следователь рукой.
– И я там был по сути всего лишь лаборантом, – продолжаю.
– Ты уже понял, что по совокупности совершенных деяний тебе грозит аннигиляция, – следователь резким движением посылает скользящие по столу в мою сторону планшеты с их кинематографически запечетленными совершенными мной преступными деяниями в виде лазания в компьютеры начальства и нажимания на клавиши клавиатуры. Молчу, без особого интереса глядя на живые картинки слоев прошлых событий.
– В общем, поскольку тебе всё равно терять нечего, то я тебе предлагаю поучаствовать в смертельно опасном эксперименте, – доносится вкрадчивый голос.
– Зачем? – пожимаю плечами.
– Если ты не соглашаешься, то у тебя нет шансов.
– А если соглашаюсь?
– По крайней мере, приключение.
– И в чём смысл?
– Послужишь своей стране, науке.
– Можно поподробнее?
– То, что у нас сейчас рак стал инфекционным, – следователь подглядывает в свой планшет, – имеет свою причину. Когда-то на Земле недолечили коронавирус COVID-19. Изобрели множество вакцин и лекарств против ковида, но все они были с побочными эффектами. В результате рак стал заразным.
– Могу ли я подумать?
Следователь куда-то звонит, потом мы идём по коридорам и заходим в кабинет моложавого седого мужчины в блестящем костюме, который мне говорит:
– Времени нет. Включайтесь в работу по предолению последствий стародавней пандемии ковид. Произошли генетические изменения из-за когда свирепствовавшей пандемии коронавируса. Ваша задача повернуть время вспять и их устранить. Погибнете ли вы? – профессор, как я его назвал про себя, переводит взгляд. – Этого никто не знает. Ни я, ни вы. Ни Господь Бог. Даже если предположить, что он есть. Однако я вам гарантирую интереснейшие приключения. Вы будете посланы с помощью машины времени назад, в прошлое.