Она тщательно выбрала наряд – это было частью ее работы – и надела пурпурно-красные брюки и жакет с легкой кофточкой тоном светлее. Из украшений – только гранатовые серьги. На ноги – как всегда, туфли на высоком каблуке, увеличивающие ее небольшой рост. В галерею она приехала до появления Эдварда и клиента, чтобы проконтролировать работу поставщика провизии.
– Прекрасно, как всегда, Иван. – Кэролайн внимательно изучала небольшой, но изысканный буфет и старалась думать только о нем. Вид картины, стоящей на мольберте и, как назло, удачно подсвеченной, она вынести не могла. Мысль о сходстве портрета с пылкой и безрассудной девчонкой, какой она была когда-то, приводила ее в ярость.
Она расправила плечи, заставляя себя настроиться на деловой лад. Бога ради, это же просто картина! Бен Декстер не появлялся в ее жизни уже двенадцать долгих лет, пора все забыть.
Так, сосредоточимся на делах!
– Приготовления к презентации идут полным ходом?
– Да, конечно. К субботе все будет готово. – Иван повернул бутылку шампанского в вазе со льдом и отошел назад, положив ладони на худые бедра. У него было тело танцора и карие глаза, исполненные неизъяснимой душевности. Пока эти глаза заигрывали с ней, Кэролайн мрачно размышляла, как, должно быть, много сердец он разбил в своей жизни. – Все будет в лучшем виде, особенно для вас... Для вас иначе и быть не может.
Какая лесть, усмехнулась она. Все будет в лучшем виде, потому что ему и его небольшой трудолюбивой команде нужны деньги. В этой красивой славянской голове скрывался проницательный ум делового человека.
На какой-то момент Кэролайн забыла о своем нежелании участвовать во встрече и расслабилась. Но тут открылась дверь, и раздался голос Эдварда:
– Кэролайн, дорогая, добрый вечер. Позволь представить тебе Бена Декстера. Бен, познакомьтесь с моей незаменимой помощницей, Кэролайн Харви.
Она зажмурилась. Нет, такого не может быть! Стены начали сжиматься вокруг нее, роскошно отделанный пол уходил из-под ног, бешеное биение сердца заглушало все звуки вокруг.
Бен Декстер! Человек, которому она отдала все – тело, сердце, душу – и который предательски исчез с деньгами ее отца. Ей еще следует быть благодарной, горько подумала она, что он не оставил ее, как бросил Мэгги Поп, девушку из деревни, с ребенком под сердцем.
Кэролайн заставила себя открыть глаза. В душе еще теплилась слабая надежда, что это совершенно другой человек, лишь носящий то же имя. Но она увидела закомые темные глаза, слегка ухмыляющийся красивый рот, гордо поднятую голову...
Он был бельмом на глазу всех несчастных родителей, имеющих дочерей, шалопаем, пропадавшим по полгода неизвестно где, который возвращался только затем, чтобы своей диковатой цыганской красотой, неподражаемой грацией, дьявольскими глазами охмурить очередную глупую девчонку.
Но тогда, двенадцать лет назад, Кэролайн этого не знала. Бен шептал ей, что любит ее, хочет, чтобы она была с ним всегда, до тех пор пока звезды не превратятся в пыль. И она верила ему. Тогда...
Она почувствовала, как ее охватывает злость, в горле клокочут слова проклятия и она вот-вот в ярости набросится на этого ненавистного человека. Но Иван, дотронувшийся до ее плеча, вернул ей самообладание. Она улыбнулась Эдварду, холодно встретила циничный взгляд Бена и протянула руку человеку, которого презирала до глубины души. Прикосновение его тонких сильных пальцев вызвало дрожь омерзения.
– Мистер Декстер. – От крепкого рукопожатия испарились все бессмысленные слова, вертевшиеся у нее на кончике языка. Его ладонь была прохладной, но, тем не менее, обожгла ее. Несмотря на огромное желание тут же вырвать руку, Кэролайн не могла этого сделать.
– Мисс Харви, – произнес он деловым тоном. Однако что-то в его голосе, что-то чувственное, как темный шоколад, завернутый в шероховатую бумагу, воспламенило все ее чувства. Слишком хорошо она помнила этот голос... то, что он говорил ей, то, как расчетливо соблазнял... ложь, одна только ложь...
Бен повернулся к ней спиной, словно насмехаясь, и заговорил с Эдвардом. Взяв предложенный Иваном бокал шампанского, он направился к мольберту. Так, значит, он не собирается признавать, что они знали друг друга, что занимались безумной, страстной любовью в то далекое лето, когда мир вокруг нее напоминал сказку.
Что ж, пусть будет так.
Кэролайн тоже не стала объяснять, что они знакомы, когда Эдвард представил их друг другу, потому что ей было ужасно стыдно за свою давнишнюю наивность. А Бен, возможно, и вовсе не помнит ее. Она – всего лишь одна из огромного количества глупых простушек, жаждущих предаться с ним любви.
Сделка была заключена за шампанским и канапе. Кэролайн представить себе не могла, что парень, которого воспитывала одна мать и который жил когда-то в полуразвалившемся доме, сейчас способен заплатить огромные деньги за какую-то картину. Хотя как бы то ни было, подумала она, его состояние уж точно нажито нечестным путем. Но она не собиралась размышлять над этим.
В честь заключения сделки Эдвард пригласил их на ужин в шикарном ресторане. Кэролайн сидела напротив Бена за изысканно накрытым столом и наблюдала за ним из-под черных ресниц.
Двенадцать лет изменили его: плечи стали шире, изящное тело мужественнее, красивое лицо утратило юношескую экспрессивность. Его скулы стали резко очерченными, а складки чувственного рта говорили о железной воле этого человека.
Кэролайн вздрогнула и с усилием переключила внимание на палтуса в соусе из белого вина, которого заказала. Как же она не хотела ехать в ресторан! Она даже решила сослаться на мигрень, чтобы скорее убежать домой.
Но нет, она не допустит, чтобы Бен Декстер сделал ее трусихой.
Эдвард заказал шампанское. Он никогда не пил ничего другого. Кэролайн к своему бокалу даже не притронулась. Спокойная беседа двух мужчин касалась таких разнообразных предметов, как политика и театр. Она почти не слышала их разговор, мечтая только об одном: чтобы вечер поскорее закончился.
– Могу я поинтересоваться, как вы стали работать в знаменитых галереях Вейнберга, мисс Харви? Или, если позволите, Кэролайн?
Ненавистная протяжная речь, как ушат холодной воды, мгновенно заставила ее прийти в себя. Вопрос можно было интерпретировать как оскорбление. Ведь в нем явно сквозило удивление: как это одна из самых уважаемых в мире фирм могла нанять ее на работу?!
– Все очень просто, мистер Декстер. – Ее глаза вступили в схватку с его взглядом. Если за его словами что-то скрывается, то пусть он знает, что она готова парировать любой выпад. – После окончания колледжа я прослушала курс по истории искусств и изучила музейное дело. – Кэролайн положила нож и вилку, не заботясь о том, заметил ли кто-нибудь, что она едва притронулась к рыбе. – К счастью, Эдвард как раз искал себе помощника. И случилось так, что я подошла ему.
– Женщина, посвятившая свою жизнь карьере? Вы не были замужем, Кэролайн?
В его темных глазах появился загадочный блеск. Бен никогда не называл ее Кэролайн, уверяя, что ему придется тренироваться с орехами во рту, прежде чем он сможет правильно произнести ее имя. Он звал ее Каро. Нежно, сладко и очень соблазнительно.
Сердце Кэролайн болезненно вздрогнуло. Надо научиться стирать из памяти ненужные воспоминания. Она постаралась добиться, чтобы ее голос звучал как можно безразличнее:
– Нет, мне еще предстоит встретить мужчину, который соответствовал бы моим жестким требованиям. А вы, мистер Декстер... вы женаты?
Кэролайн заметила, как сжались губы Бена. Она задела его за живое. Но тут она увидела, что Эдвард нахмурился. В беседах с клиентами не разрешалось затрагивать личные темы. Но спокойно: этот разговор начал Декстер.