Мудак причинил ей боль.
Красный цвет наполняет мое зрение, и все мои продуманные планы вылетают в окно.
Я подхожу к дому, засовываю пистолет за пояс и ногой открываю дверь так сильно, что дерево раскалывается. Я иду вперед, мне уже безразлично на все, кроме того ублюдка, который поднял руку на женщину.
— Что за хрень? — Он спотыкается назад, а потом выступает вперед. — Пришел спасать свою проститутку?
— Я услышал какой-то шум, поэтому захотел посмотреть, что здесь происходит.
Он покачал головой. Мы оба знаем, что я ничего не слышал, потому что живу почти в миле вниз по дороге, но мне действительно наплевать на то, что он думает. Мне не плевать на женщину на полу и маленькую девочку, которая ждет дома, напуганная до чертиков.
Из-за этого ублюдка.
— Убирайся из моего дома.
— Очень хотелось бы, но у меня есть строгое правило насчет мужчин, которые бьют людей меньше их. — Я подошел ближе, сжал кулак и расслабил его. — Понимаешь, я думаю, что настоящий мужчина выберет человека своего размера, правда же?
— Отъебись.
— Как насчет того, чтобы попробовать ударить меня? Держу пари, что это заставило бы тебя почувствовать себя больше мужчиной, чем бить женщину.
Я закружился вокруг него, подстерегая свою добычу, готовый броситься в ту же секунду, когда увижу, что Элли в стороне.
Однако синие и красные фары заливают комнату своим светом, и я вижу панику в его глазах.
Кевин движется налево, будто хочет выскочить по коридору, а затем через заднюю дверь, но я бросаюсь на него. Мои руки обхватывают его тело, и я позволяю импульсу и силе тяжести потянуть нас обоих на пол. Он наносит удар кулаком мне в лицо, и я откидываюсь назад, когда вокруг раздается громкий выстрел.
Это все, что я слышу, после чего чьи-то руки тянут меня назад.
— Отпусти его, сынок. Я заберу его отсюда, — говорит шериф Мендоза.
Он схватил Кевина, а я бросился к Элли, которая сидит, сгорбившись, на полу.
— Ты в порядке?
Она качает головой.
— Нам нужно доставить тебя в больницу.
— Где Хэдли?
— Она в безопасности, — быстро сказал ей. — Она у меня дома.
— Мне нужно пойти к ней. — Элли попыталась встать, но закричала.
— Элли?
— Мои ребра. Мой живот.
Я сжал зубы, чтобы удержаться от того, за что попаду в тюрьму.
Она ранена и пережила Бог знает что. Мне не нужно быть похожим на мужчину, которого она только что видела.
— Ты можешь ходить? — Ее губы задрожали, и она попыталась отвернуться, чтобы скрыть синяк, образовавшийся на щеке. Я поднял руку, но она отклонилась. — Мне жаль.
— Нет. — Она попыталась меня остановить. — Мне нужна Хэдли, и убраться отсюда.
— Я не сделаю тебе больно.
— Она в безопасном месте?
— Она у меня, — ответил я.
Ее глаза встретились с моими, и из них полились слезы.
— Спасибо, что пришел за мной.
Если бы эта девушка только знала, что именно она заставляет меня возвращаться раз за разом. Именно эта ночь, которую мы провели вместе, улыбки, смех и все, что она подарила мне когда-то. Я чувствовал себя живым, достойным. Будто я мог быть чьим-то героем. Я возвращался бы за ней каждый день своей жизни, даже если бы знал, что она никогда не станет моей.
— Я рад, что пришел сюда вовремя.
Она обняла рукой живот и задохнулась.
— Элли?
— Просто очень болит.
Я хочу оторвать ему руки. Как он посмел сделать такое со своей семьей? Его жена и дочь должны быть единственным, что имеет значение, а сегодня он сломал их обоих.
Я оглядываюсь туда, где стоит он с руками за спиной, и надеюсь, что эти металлические манжеты настолько тугие, что впиваются в его кожу. Он наблюдает за мной, и я двигаюсь, чтобы закрыть ее от него. Он не заслуживает на нее смотреть.
Она издает другой звук, и я не знаю, как ей помочь. Никогда раньше я не чувствовал себя таким бездарным.
— Что мне делать?
Слезы, которых не сосчитать, не прекращают падать вместе с моим сердцем.
— Просто отведи меня к Хэдли.
Я киваю, но потом шериф Мендоза привлекает наше внимание.
— Элли, у меня есть несколько вопросов, которые я хочу задать.
— Хорошо. Но мне нужно добраться до Хэдли.
Дрожь в ее голосе сказала мне, что она на грани потери сознания Ей нужно увидеть свою дочь.
— Можно ли было бы попросить ее дать вам показания там, где они оба в безопасности? — спросил я.
Мендоса посмотрел на нее, а затем кивнул.