Его язык тает на моем, и я стону.
Господи, так целоваться преступно.
Он наклоняет мою голову набок, призывая предоставить ему лучший доступ, и я подчиняюсь. Я бы отказалась от всего, чтобы этот поцелуй длился вечно.
Мои пальцы впиваются в его плечи, а его губы двигаются вниз, чтобы поцеловать мою шею.
— Тебе надо быть сознательной, — сказал он в мою кожу, прежде чем еще раз мягко поцеловать меня в шею.
— Знаешь, что со мной делают твои поцелуи?
Мужчина выпрямился с победной улыбкой на высокомерном лице.
— Да, и мне нравится результат.
Я улыбнулась и сделала шаг назад, немного шатаясь, от чего он улыбнулся шире.
— Осторожнее.
— Да, ты тоже следи за собой. Ты не такой уж и неуязвимый, каким притворяешься.
Коннор засмеялся глубоким гортанным звуком, который заставил меня снова его поцеловать.
— Я никогда не говорил, что я неуязвим. Когда дело доходит до тебя, Элли, я не сдерживаюсь.
— Думаю, что у тебя еще тот запас терпения, чтобы ты не говорил.
Он поднял одну бровь.
— О чем ты говоришь?
— Ну, я живу в твоем доме уже два месяца, а ты ничего не сделал, кроме поцелуя.
После того, как слова слетели с моих уст, я захотела дать себе пощечину.
— Ты хотела, чтобы я сделал что-то большее?
Да. Нет. Я не знаю.
— Я не должна этого хотеть, и поэтому рада, что ты этого не сделал.
Фактически я все еще замужем, и есть часть меня, которая не хочет, чтобы мы делали больше, чем то, чем мы занимаемся, именно по этой причине. Не то, чтобы я считала, что любой Бог на небе не поймет меня после всего, с чем я имела дело. Все-таки я думаю, что это скорее всего страх нового. — Я хочу, чтобы мои отношения с Коннором никогда не имели черных полос.
Много лет назад мы провели ночь вместе, хотя я никогда не должна была этого делать.
— Нет, это…. — Я закрыла лицо руками. — Я такая деревянная во всем этом, так что, пожалуйста, забудь, что я это сказала.
— Пожалуйста, объясни, — призвал он, когда мы сели.
— В следующий раз, когда мы будем вместе, я хочу, чтобы это было правильно. Ни мужа, ни секретов, ни других проблем, которые висят над нашими головами. Я хочу, чтобы это было только о нас.
Он протянул руку над столом, и я положила туда свою ладонь.
— Я сказал тебе, что буду ждать тебя вечно, и серьезно имел это в виду. Я чувствую, что эти восемь лет были моей тренировочной миссией.
Я попыталась улыбнуться, но почувствовала себя дурой.
— Мне жаль.
— За что?
— Я фактически объясняю тебе, что мы должны подождать, пока мой развод станет официальным.
— Скажи мне, я могу тебя целовать?
— Да.
— Могу ли я тебя обнимать?
Я кивнула.
— Да, конечно.
— Мы можем ходить на свидания?
— Надеюсь, что да.
Коннор улыбнулся.
— Тогда пока ты не будешь готова к чему-то большему, мы будем делать именно это. Я никуда не спешу.
— А что произойдет, когда твои шесть месяцев закончатся? — спросила я.
— Тогда мы разберемся с этим.
Не знаю, почему я надеялась на другое. С моей стороны несправедливо ожидать, что он будет обещать больше, и я действительно благодарна, что он этого не делает. Коннор всегда говорит мне правду. Он честен со мной, зная, что я не могу справиться с ложью.
— Хорошо, мы разберемся, — сказала я из солидарности.
— Сегодня вечером у нас первое официальное свидание, и я планирую ухаживать за тобой.
Я отклонилась назад и протянула руку.
— Ухаживай сколько влезет.
Ужин замечательный. Мы с Коннором смеемся, рассказываем еще больше детских историй, и говорим о хороших временах. Мы оба избегаем тяжелых тем и наслаждаемся обществом друг друга. Он договорился с администрацией бара, чтобы нам подали палочки моцареллы на закуску, чизбургеры на основное блюдо, а картошку фри заказал на гарнир. Это было мило, продуманно и абсолютно идеально.
— Расскажи мне о своих родителях, — проговорил Коннор, пока мы сидели в ожидании десерта.
— Не знаю, что сказать. Они были удивительные, действительно замечательные. Трагически погибли, но авария все-равно остается загадкой.
— Загадкой?
Я кивнула.
— Полицейские так и не нашли машину, которая их сбила, поэтому дело было закрыто.
— Мне очень жаль. — Его голос наполнен сочувствием.
Впервые мне не так грустно. Удивительно, как исцеление может происходить таким образом, о котором даже не задумывалась.
Раньше, при упоминании о них, я бы впадала в депрессию, но сейчас хочу вспоминать хорошее, а не плохое. Я устала всегда возвращаться к тем эмоциям, как когда они умерли.