Если Неизвестный был мужчиной, то понятно, почему он старается убедить меня в том, что Хантер зло. Неизвестный, возможно, пытался защитить меня. Или использовать. Или переманить на свою сторону. Или…
Черт, я все время думаю, что Хантер виноват в смертях Шелби и Райли, что именно из-за него все и случилось. Думаю именно так, как и хочет Неизвестный, но вдруг причина во мне? Вдруг в Мексике узнали, что у моего дяди есть племянница, единственная из его семьи, и таким образом пытаются что-то передать… Глупость. Тогда причем здесь Хантер?
Может быть, Неизвестный просто хотел свести меня с ума, чтобы я признала свое поражение, но я не собиралась этого делать. Мне даже не нужна была правда, которую пытаются выяснить главные герои книжных триллеров, я хотела, чтобы это закончилось. Я хотела, чтобы Неизвестный ответил за свои поступки.
Когда я зашла в нашу с Линой комнату, здесь никого не было. Только лучи света проникали через занавески, падая на пол и рабочий стол, где лежала груда нужных вещей Лины. А лучше бы лучи проникали в мое тело, чтобы я вспомнила, каково это – вновь стать светлей и счастливее.
Я просовываю руку в секретное отверстие (настолько секретное, что даже сказать не могу) и достаю кулон, который легко располагается в моей ладони, затем распутываю золотую цепочку и надеваю. Смотрюсь в зеркало. Оно идеально, оно мне даже нравится, хотя и не должно.
С таким же поганым настроением, которое сопровождало меня утром, я отправилась на смену в кафе. Моя смена должна был начаться в четыре, но ее перенесли на два часа раньше, и уйду я, хвала небесам, тоже на два часа раньше. А у меня, блин, День рождения, и я не хотела думать о девушках, о Неизвестном, о Хантере… я хотела думать о себе. Мне девятнадцать лет! Скоро я стану совершеннолетней и смогу спокойно проходить в ночные клубы, но я не любила клубы. Я не любила шум, толпы людей, которые с легкостью могут тебя задавить, особенно я ненавидела пьяных людей. Вполне возможно, что мне не нравилось все это лишь из-за запретов родителей. Не то чтобы прямо-таки «запретов», но я видела, как устает мама, если ей не помочь, как бурчит отец из-за неприготовленного ужина, как кричат мои братья и сестры, если к ним вовремя не подойти. Поэтому я просто не могла отлучиться из дома на вечеринку или пройтись с «подружками» по магазинам. Я старалась делать все в меру, старалась держать баланс в школе и в доме. Но сейчас я даже не знаю, какой шаг предпринять, чтобы восстановить этот баланс.
Я открываю стеклянную дверь в кафе, а затем слышу колокольчик над выходом. Подняв свой взгляд, я вижу нечто, просто нечто.
– С Днем рождения, Скайфолл! – я подпрыгиваю от звука хлопушек, которые направлены в мою сторону.
Над барной стойкой висит плакат с моей унылой фоткой, которую сделали, когда я только пришла заполнять анкету (теперь понятно, откуда они знают). Вокруг моей фотографии фломастером, кажется, написаны пожелания, и я краснею. Это мило. Даже очень.
Радостный Рич протягивает мне яркий синий шарик, и я, как загипнотизированная, беру его в руки. Слева от него стоит Том, который держит маффин со свечкой во главе. Маффин непонятным образом тоже оказывается в моих руках. Позади них стоит девочка, которая фотографирует меня.
– С-спасибо, – мой голос дрожит, но не потому, что мне страшно, а потому, что я счастлива. Я правда счастлива здесь, стоя с малознакомыми ребятами, которым, похоже, действительно важен мой День рождения.
Девушка, имя которой я до сих пор не знаю, подходит и протягивает мне свободную руку.
– Приятно познакомиться, Скайфолл!
Я нерешительно пожимаю ее руку в ответ.
– Да, мне тоже, – я мысленно хлопаю себя по лбу. – Ох, извини, я не знаю твоего имени.
– Беатрайс[6], – она указывает мне на свой бейджик, и я смеюсь. Наверняка, ее зовут Беатрис, но прикольно сочетать себя с рисом, если ты имеешь бледную кожу, черные волосы, такого же цвета радужек и раскосые глаза. – Милый аксессуар.
Я натянуто улыбаюсь, стараясь отмести мысли Лины о том, что Неизвестный женского пола. Ей просто понравился кулон, в этом нет ничего страшного, но…
– Был бы я девчонкой, выцарапал бы тебе за него глаза, – Рич смеется, попутно изображая кошечку или тигрицу.
Ничего страшного.
[1] Говорится о главной героине книги «Молчание ягнят» Томаса Харриса.
[2] Большое спасибо! (исп.)
[3] Мам, прости меня! (исп.)
[4] Мамочка (исп.)
[5] Люблю тебя. Будь умницей!
[6] Имеется ввиду сочетание имени Беатрис и английского слова «rice», что переводится как «рис»
Глава 10
Смена идет в обычном режиме. Гости приходят и уходят, Рич больше не посылает меня в подсобку, Том все также ведет себя тихо, лишь изредка переговариваясь с Ричем. Беатрис работает до восьми вечера. Она не показывала мне фотографии, которые засняла, а пообещала, что распечатает их, и только тогда позволит мне посмотреть.