— Зачем приезжала Ванесса?
— Поговорить…
— Поговорили? — неуверенный кивок головой. — Вопросы ко мне остались?
Остались. Это видно по тому, как покраснели щеки Элис. Она хотела спросить — что ей ждать в дальнейшем, но боялась, ведь не уверенна в его чувствах, и поэтому нехотя качнула головой.
— Как ты меня нашёл? — тонкая венка на девичьей шее заходится бешеной пульсацией и Грегори сам себя одёргивает, чтобы успеть отвести глаза до того момента, когда его внимание станет слишком красноречивым.
— Магия крови и заклятие. Наши сны перемешались. Я не думал, что такое возможно…
Да. С заклятием очень некрасиво вышло. Если бы он знал, что в случае расставания силы так решат себя вести, никогда бы не провёл ритуал. Или все равно провёл, лишь бы Элис не страдала.
— Кто такой Дмитрий? — пожалуй, самый животрепещущий вопрос для Грегори, и он замечает, как нервно закусывает губы Элис, как отводит глаза. Просто прячет их, стараясь рассматривать обстановку библиотеки, но только не глядеть на него, и это неприятно колет в глубине. Как будто гадюка, под названием ревность, изнутри все искусала.
— Попутчик в поезде. Там все сложно. И долго. И мы можем это потом обсудить… — в ее глазах столько паники, что она почти физически ощущается: воздух становится вязким и пряным, как горячий шоколад с кардамоном и солью, а голос слишком тягучим. И Грегори понимает, что там действительно все настолько сложно, что Элис проще похоронить воспоминания, чем рассказать. И обида, а ещё все та же ревность совсем заполнили рассудок колючим тернием, который изнутри начинал подтачивать опоры собственного самообладания. Наверно только из-за этого Стенли слишком медленно, лениво откидывается на спинку кресла, складывает руки на груди и ловит смущённый взгляд. В каком-то глупом порыве бесполезного злорадства он вытаскивает из внутреннего кармана медальон с «Запертой жизнью». Грегори ловит непонимание со стороны Элис, но наклоняется к столику и кладёт амулет на гладкое серебро подноса со словами:
— Господин Лиховской просил передать.
Глава 10
Неправильно долгое молчание. Оно саднило как разбитая коленка. И Элис старалась отгородиться от ненужного чувства стыда. Дмитрий просто хороший человек и больше никто, а вот у Грегори — гарем неучтенных барышень, и он ещё имеет наглость намекать на личные вопросы?
Алисия вдруг резко поняла, что ей нечего стыдиться, а уловив эманации чувств, которые Грегори пытался ей навязать, разозлилась. Злость жглась острым красным перцем с легкими нотами душистого, и от этого в носу засвербело. Элис некрасиво, тыльной стороной ладони потёрла любопытный орган и излишне резко сказала, чеканя каждое слово:
— У тебя нет морального права внушать мне вину…
У Грегори дёрнулся кадык. Он прищурил глаза и провёл ладонью по подбородку, подмечая проклюнувшуюся щетину. Спустился пальцами по шее и расстегнул тугой воротничок рубашки. В его медленных движениях, в ленивой, какой-то заторможенной грации чувствовалась сила охотника. И охота велась на Элис.
— Я ничего тебе не внушаю, — голос обманчиво мягкий, как кошачьи лапы толстого рыжего кота, которого прикармливает все поместье, и только от этого дворовый разбойник скоро ни на один подоконник не запрыгнет. — Я просто хочу знать, чего мне ожидать?
Нелепый вопрос. Что можно ожидать от обыкновенного подарка? И как он оказался у Грегори?
— Откуда у тебя это? — решила проигнорировать последний вопрос Алисия.
— Было вместе с письмом, которое прислал князь.
— С каких пор ты проверяешь мою корреспонденцию? — едко и недовольно.
— С тех самых, как ты пообещала написать себе рекомендации от моего имени.
— Ну не написала ведь… — фыркнула Элис и пригубила чай.
— Так вот и проверяю, чтобы быть уверенным в твоей порядочности…
Чайная чашка полетела на пол. Звон раскатился по библиотеке. Пятна густого чая оставили свои отпечатки на бархатном подоле платья Элис. Она стряхнула не успевшую впитаться жидкость и встала. Резко.
— У тебя нет никакого права подозревать меня в …
— В чем? — перебил Грегори, тоже встав и приподняв бокал с бренди. Он посмотрел сквозь граненое стекло на свет от канделябров. И как будто сквозь замерзшее, заледеневшее время Элис увидела, как он разжимает пальцы и стекло летит к полу, чтобы повторить судьбу чашки. — Скажи. Мы ведь оба понимаем, о чем сейчас идёт речь…