— Чего вы от меня хотите? — резко остановился Йонас, напротив кожевенной мастерской, и посмотрел поверх плеча главы города.
— Проверить бы… — замямлил тот и Беккер, совсем разозлившись, припечатал:
— Проверю. Сегодня. После полудня. Все?!
И упасите все боги этого хитрого мужчину, если не все.
Но оказалось — все. Йонас покачал головой и пошёл вперёд. А через три дома, снова с сомнением постучал в знакомую дверь. На стук никто не отозвался, и тогда он дёрнул за обледеневший шнур колокольчика. Что-то внутри упало. Беккер приложил все своё терпение, чтобы не высадить проклятую дверь плечом. Но тут шорох в прихожей, звон замка и напуганное:
— Я проспала!
На Хлое был домашний халат кремового цвета, с вышивкой по подолу, а всегда аккуратные локоны или косы сейчас были распущенными волосами почти до талии. Они пушистым облачком обрамляли миловидное аристократичное личико с сапфировыми глазами.
— Что проспали?
— Все Йонас! — впервые на памяти Беккера, Хлоя позволила себе повысить голос и, впопыхах пригласив его в дом, убежала в ванную. Йонас потоптался в гостиной, не зная, куда деть коробку с десертами, а потом плюнул и прошёл в столовую. Разжег огонь и поставил пузатый чайник греться. Хлоя появилась через четверть часа в горчичном платье и с собранными волосами. Господин оружейник, конечно, был рад любой этой девушке, вне зависимости от того, как она выглядит, но вот тёплая, сонная, она была ещё прекраснее.
— Сегодня! — нервно уточнила Хлоя, пытаясь и вытащить чашки, и завязать косу ажурной лентой. В итоге чашка осталась одна. Госпожа Бернар всплеснула руками и побежала за веником, а Йонас вытащил другую чашку и заварил ароматный чай. — Сегодня в доме госпожи Гранд будет выставка цветов. Я так боялась опоздать.
— Но вы не опаздываете, — мягко поправил Йонас и подвинул чашку с чаем. Хлоя отставила веник и села за стол.
— Опаздываю. Я не успела приготовить нам шоколад и проспала, и…
Непонятно почему Беккер вдруг решил, что имеет право на вольность, но он поднял эклер и поднёс к губам Хлои, а та, совсем разнервничавшись, взяла и откусила кусочек. Даже из рук у него не взяла, а просто откусила и запила чаем. Капелька крема провокационно осталась в уголке губ, и Йонас, совсем обезумев, поднёс руку к ее лицу и медленно, наслаждаясь моментом, стёр сливочную начинку. Он почти коснулся нежных губ, почти задел и не смутил. Хлоя распахнула глаза и ничего не ответила, только румянец коснулся ее щёк.
— Мне правда неловко и дико неудобно перед вами… — залепетала Хлоя, но Йонас оборвал:
— Не стоит. Вы и так постоянно балуете меня… — «дозволением делить утренний шоколад», мысленно добавил оружейник. — Могу хоть раз я угостить вас?
— Вы и так… — Хлоя нашла глазами коробку с эклерами и снова залилась лёгким румянцем. Краснела она удивительно быстро, и не пятнами, а как-то по-детски мило, нежно.
— Например, ужином? — Йонас как заколдованный не мог оторваться от ее лица, глаз, которые мерцали. — Вы ведь не против мяса?
— Не-е-ет, — вот теперь она смутилась и опустила пушистые ресницы, лишая Беккера возможности смотреть на сапфиры в ее глазах.
— Тогда на ужин будет мясо. Вы пустите меня на свою кухню? — сегодня просто день такой, что ему хочется говорить правду, а ещё — скупить к Рождению года все сапфиры в городе, ну ещё и цветы, которыми так бредит Хлоя.
— А вы точно придёте? — сомнение, запоздалый страх, который рассеялся, когда она несмело посмотрела ему в глаза и всё-таки вытащила из его пальцев свой недоеденный эклер.
— Обещаю, — искренне признался Йонас.
Но ни на ужин, ни к глубокий ночи Беккер так и не появился.
Глава 15
— Почему мы должны в метель вообще выбираться из столицы? — бурчал Грегори, помогая Элис вылезти из кареты. Его нервировало все. Начиная от того, что сегодня они должны были отправиться в горы, в Ашшаред, и заканчивая тем, что он снова мёрз. Зимняя куртка грела, но противный ветер все равно находил лазейки как коснуться тела, которое за последнюю неделю, в объятиях Алисии, стало совсем сахарными. Или Грегори стал сахарным? Или… Да просто он и дальше хотел любить свою чародейку, выбираться на праздничные ярмарки, слышать, как звенит девичий смех и наслаждаться ночными стонами Алисии. А не вот это вот все!