— Лично я — спасать честь и жизнь одной глупой девицы, а вы — не знаю…
— Князь, — теряя терпение выдавил Грегори. — Мне нужна ваша помощь, если в обмен на неё мне надо кого-то спасти — скажите прямо.
— Надо, — ни больше ни меньше проронил Дмитрий и засунул в рот остаток румяного пирожка. Смачно сжевал его и продолжил. — Но всё потом. Надо поспешить.
Грегори чуть не вцепился в горло этому интригану, потому что жуть до чего не любил, когда из него делали дурака, но если судить по рассказам Элис, этот князь расколется только когда его прижмут к стенке.
Дмитрий зашагал вниз по улице, нелепо раскланиваясь с прохожими. Грегори поправил свою шубу, которую уже тоже ненавидел за объёмность и излишне скованные движения, но поспешил за этим то ли шпионом, то ли дурачком.
Они спустились по улице и свернули в подворотню. В нос ударил запах отходов и нечистот. Грегори поднял воротник. Как же тут должно быть воняет в тёплое время года, если зима не выморозила всё. Дмитрий, не обращая внимание на неприглядный вид узкой улочки между двумя домами, прохрустел снегом в сторону железного забора, и дёрнув на себя крайнюю секцию в несколько локтей шириной, открыл лаз. Сам-то он в своей тонкой шинели шустро пролез, а вот Грегори очень несподручно пришлось просачиваться через забор.
Ещё одна подворотня, но намного грязнее. Тут не стеснялись выплёскивать на дорогу отходы, поэтому снежная тропка приобрела грязный желтовато-бурый цвет. Да куда же так Дмитрий спешит, сто даже не глядит под ноги и от этого постоянно подскальзывается?
Грегори плотнее запахнул ворот шубы и приготовился уточнить крайнюю точку их пути, но тут дома расступились и показалась длинная улица с редкими прохожими, но с часто проезжающими повозками, в которые были запряжены хилые коняги.
Дмитрий перебежал улицу и нырнул в какой-то двор. Он перебежал его наискосок и юркнул в неприметную ржавую калитку. Грегори матюгнулся и поспешил за Лиховским. Улица, на которой они оказались, была ещё грязнее и короче предыдущей. Князь подбежал к покосившему дому и трижды стукнул в дверь. Грегори подоспел как раз к тому моменту, когда в дверном проёме появился здоровенный амбал с нечётным количеством зубов. Он ковырял мизинцем в ухе и выслушивал Дмитрия, который договаривался о какой-то сделке. Амбал кивнул и пропустил их внутрь дома. Пахло мышами и дешёвым пойлом. Грегори поморщился. Вот именно поэтому он никогда не сможет служить на корону, не умеет он играть. Грегори умеет только идти напролом. А ещё ему не нравилось вот такое положение дел: грязный кабак, несколькими лучинами ранее убийство. Хотя… Вот чем его кладбища отличались от кабаков и мертвецов. По сути, они делают примерно одинаковое. Просто Грегори никогда не сможет вылезти из шкуры ужасного некроманта и стать юродивым шутом.
Дмитрий занял столик возле дальнего окна, которое выходило на тёмный переулок. Кликнул подавальщицу и, клыкасто улыбнувшись, затребовал пива и орехов. Грегори посмотрел на заляпанную чем-то липким лавку и притянул стул от соседнего стола.
— Князь, мы можем поговорить? — снова уточнил Грегори и подобрал полы шубы, чтобы не оттоптали и не запачкали, хотя…
— Можем, но позже, — откликнулся Лиховской и потёр руки при виде двух стаканов пива.
— А вдруг вы не согласитесь и я зря за вами бегаю? — Грегори отодвинул от себя указательным пальцем заляпанный стакан.
— Гриша, вы не поняли, — глотнув пива, перешёл на панибратский Дмитрий. — Чтобы я просто вас выслушал, вам надо мне помочь. А уж чтобы я согласился помочь вам…
Вот жук!
Глава 35
Митенька посмотрел на насупившегося некроманта и зачерпнул орешки из чашки. Похрустел ими, чтобы перебить вкус паршивого пива. У Мити тут дела и девица, а этот мешается прям под ногами. Логично, что пока баронская дочурка не будет дома, Дмитрий ни о чём говорить с новым знакомцем не будет. Слишком времени мало.
Митя откинулся на спинку лавки и стрельнул глазами в сторону окна. Он наблюдал, когда в проулке покажется главный из охраны дома Клещова. Хмурый мужик каждый день приходил в этот кабак пропустить несколько стаканов пива, и вот в это время как раз будет можно…
— Вы слишком много о себе мните, — вклинился в благодушные мысли Гриша, и Дмитрий поморщился.
— А вы влезаете в спасение девицы глупой, но богатой. И заметьте, я даже слова вам не сказал, — попенял Митенька и по инерции потянулся за пивом. За паршивым пивом. Ну ничего, вот он передаст барону дочь и тогда закроется у себя дома и будет пить нормальные напитки, а не эту то ли брагу, то ли перебродивший квас.