Девушка с золотом глаз резко отворачивается и аромат прелой листвы с примесью запахов леса по осени щекочет нос. Элис спешит за странной незнакомкой, но ноги вязнут в чёрном переливающимся серебром песке. Алисия дёргается. Поднимает колени всё выше, путаясь в длинной юбке платье, чтобы вырваться, но лишь вязнет сильнее.
И кричит вслед:
— Помоги мне найти её, мне надо очень сильно, — голос срывается и изо рта вылетает пар. Девушка останавливается. Поворачивается и подходит.
— Зачем? — по её глазам невозможно понять, что ожидать в следующий момент.
— Сделка.
— И что ты можешь предложить? — Теперь девушка ходила вокруг, наблюдая за Элис, которая не могла пошевелиться в этом странном песке. Шорохи песка под ногами казались шелестом змеиных тел. И глаза жгли на теле Элис проплешины, в которых тут же как будто волдырями покрывалась кожа.
— Всё, — спокойно отозвалась Алисия, потому что это «всё» без Грегори ей совсем не нужно было. От одной мысли, что Алисия осталась одна, без своего некроманта, эмоции бурлили и хотелось кричать так громко, чтобы даже боги слышали.
— Даже жизнь? — тонкие пальцы с золотыми ноготками подцепили локон Алисия и он стал обращаться в пепел. Элис смотрела на это и понимала, что обозналась.
— Без него она мне не нужна, я ведь нашла тебя, значит почти умерла, — пепел слетел с пальцев Смерти, и Элис ощутила, как сердце спотыкнулось.
— А если я попрошу нечто большее? — голос звучал погребальной мелодией или заупокойной молитвой. И звуки были такие, как лязг металла.
— Проси, — не задумываясь сказала Элис, не понимая на что соглашается.
— Отдай мне то, что у тебя есть, но сейчас не нужно, — золотые глаза оказались напротив, и в их отражениях Алисия могла рассмотреть себя. Перепуганную, уставшую и большой дырой вместе сердца, поэтому и слова она сказала искренне:
— Забирай…
Плеск горного ручья, раскат грома и холодная ладонь, что сжала сердце. Её ладонь.
На губах привкус пепла. Её поцелуй тоже смерть, только Элис не понимала, что умирала не она.
Глава 46
Под щекой сырой холодный камень. Элис с трудом открыла глаза, узнавая в сумрачном подвале лабораторию.
Сколько времени прошло?
Что с Грегори?
Тело онемело. Элис, преодолевая боль в мышцах, попыталась встать, но добилась того, что только села на полу, прижимаясь спиной к ножке стола.
Холодно.
Холод словно поселился внутри и вымораживал всё. Кончики пальцев не чувствовались. Алисия приподняла ладони к лицу и подышала на них. Изо рта вырвалось облачко пара.
Сыро, зыбко…
На полу валялся серебряный стилет, и Алисия приподняла его, повертела в руках, пытаясь найти следы крови. На платье тоже не было следов.
Это был бред или…
Вцепившись в край стола, Элис подтянулась на руках. Встала. Низ живота тянуло так сильно, что идти до двери пришлось, слегка наклонившись вперёд. Алисия прижала ладони к месту боли и зашептала заклинание. Не помогало. Боль скручивала всё внутри, чтобы выдавить из Элис тихий стон.
Ручка двери и тёплый воздух впорхнул в лабораторию. Несколько шагов вдоль стены, и долгожданная лестница появилась в поле зрения. Подниматься было невыносимо больно. Алисия несколько раз останавливалась и переводила дыхание, чтобы набраться сил для последнего рывка, всего десяток ступеней.
Холл. И обеспокоенный Ганс, который докладывает, что с утра приезжал новый шериф, а сейчас в кабинете ждёт господин Дювье.
Алисия не хотела видеться с Филипом, потому что искренне считала его предателем, который просто смирился со смертью Грегори и ещё уговаривал бежать.
Куда?
Зачем вообще что-то делать без Грегори?
Алисия дошла до спальни и замерла, всматриваясь в бледное лицо Грегори.
Почему он не приходит в себя, Элис ведь не ошиблась и действительно была встреча со Смертью. Так почему Грегори не приходит себя?
Платье сменить, волосы убрать. И выйти в коридор. До кабинета.
Нелепый разговор с Филипом, который всё не прекращался, а боль всё нарастала, прямо волнами собиралась внутри и в самый неудобный момент эта самая боль просто вырвалась наружу. Потекла по ногам, пачкая влагой ноги, и крик Элис слышало всё поместье. И боль всё струилась, струилась, и голос Филипа:
— Как ты могла…
— Пошёл вон, предатель, — этот крик тоже слышало поместье. И вторили словам Алисии и растения, и животные, и старинный особняк.
Филип попытался схватить, сжать, тряхнуть, но голодная свора так долго терпела, так сильно ждала, что сорвалась с цепи мгновенно. Элис сквозь облако боли видела, как Филип ставит щиты, как его теснит некромантский тлен к дверям.