На экране на пол секунды появилась надпись: «ОК!», после чего вокруг входа в шахту замелькали взрывы. Приставлены они были из рук вон плохо, и смотрелись совершенно неестественно, чтобы у зрителя не возникало ни малейшего сомнения в их фальшивости. Звуковым сопровождением к этому несуразному мельканию были звуки «ПЫШЬ», «БАБАХ» и «БУБУМ», которые Стэмпс изображал ртом в микрофон.
Несмотря на полное отсутствие драматического эффекта, со своей задачей взрывчатка справилась на отлично. Спустившись в шахту, Тит оценил результат и решил, что если не сильно усердствовать, то того вагона, что ему привезли хватит на долго, а окупится он довольно быстро. Конечно, хорошего видео из такой работы не выйдет, максимум познавательное, но на худой конец всегда можно взорвать что-нибудь ненужное где-нибудь на равнине. Так, для потехи зрителя. В конце концов, кто ему запретит?
Сообщение от «Гуд Кол.», привезенное вместе со взрывчаткой, Тит оставил на вечер. Сделал он это специально и не в первый раз. Просто несколько последних были записаны не Холтом, а Джеком Донованом и оказались настолько скучными, что ему под них хорошо засыпалось, а здоровый сон после тяжелого трудового дня, это то, что нужно. Но на этот раз выспаться ему было не суждено.
«Привет, Тит, как твои дела? Надеюсь, все хорошо? — это был Холт. Он весело помахал рукой и улыбнулся. — Ладно, можешь не отвечать.»
Тита шутка не впечатлила. Пит повторял ее при любой возможности.
«Смотрю, дела у тебя идут хорошо, — Холт демонстративно перевернул несколько листов бумаги, лежавших на столе. — Руда добывается, поставки не задерживаются. Прибыль сходится с нашими прогнозами… — он замер на секунду, после чего отмел бумаги в сторону. — Ладно, не могу терпеть. В общем, как ты уже мог заметить, последние сообщения для тебя записывал Джек и этому была веская причина. Я был занят кое-каким проектом. Мне кажется, очень важным. А еще мне кажется, что он тебе понравится.
У нас с Джеком был разговор на счет тебя. Он как всегда волновался за свою программу, а я ему сказал, что она в надежных руках. На что он ответил: «только одних рук мало». Думаю, он прав, Тит. Время настало. Теперь, когда обстановка на Лилии более-менее стабилизировалась, пора активно привлекать в программу новых участников. Или ты думал, компания позволит тебе сидеть в долгах до самой смерти?
Я почти месяц потратил на подготовку. Обзавелся нужными связями, подмаслил кого надо и знаешь, что? У меня для тебя две новости. Одна хорошая, а другая — плохая. С какой хочешь, чтобы я начал? А, ладно, не отвечай. Начну с плохой. Я помню, как ты после операции рвался вернуться на Лилию. Но тебе снова придется улететь. Знаю, знаю, ты будешь возражать, но доверься мне, это нужно для работы. С Шином все уже оговорено. На обратном пути по маршруту он залетит, чтобы подобрать тебя. А теперь к хорошему. На Земле тебя ждут ни где иначе, как в Голливуде. Да-да, ты не ослышался. В Голливуде! Я смог организовать тебе участие в самом рейтинговом ток-шоу. Будешь в одном выпуске с Миком Ульге из того фильма про Марсианское восстание… Ну да, ты же не знаешь. Он восходящая звезда кинематографа. Серьезное дело! А ты у нас восходящая звезда интернета. Думаю, вы поладите. Или нет… Не важно. Главное, что это шоу даст тебе отличную возможность бесплатно заявить о себе на многомиллионную аудиторию. А там глядишь и новые колонисты потянутся.»
Оставшаяся часть сообщения пролетела мимо ушей Тита, потому как он сам был мягко говоря обескуражен заявлением Холта. Он не знал, как реагировать. С одной стороны, ему действительно не хотелось снова улетать с планеты, но с другой, попасть в телевизор было бы чертовски интересно. К тому же, Холт был прав, одних рук здесь действительно будет мало, а работа в шахте никуда не денется, подождет пару недель.
«Зато «Хару» не подождет, — подумал Тит. — Нужно будет до прилета Шина поднапрячься, чтобы побольше загрузить парней на орбите. Как вовремя взрывчатка прилетела… Только главное себя не взорвать.»
Следующие три дня Тит работал сверхурочно, урезав перерыв на обед и сократив дистинции утренних пробежек. Стараясь не жертвовать собственной безопасностью, он активно проводил взрывные работы, чтобы увеличить выработку порошка, и фантазировал о том, как будет давать интервью в вечернем ток-шоу. Он сам выдумывал себе вопросы, каверзные и не очень, а потом сам же на них и отвечал. Причем всегда колко и в точку. А воображаемые зрители в зале после каждого такого ответа непременно смеялись и хлопали.
За трое суток Тит, по собственному мнению, стал мастером ораторского искусства. Воображаемым, конечно же. А когда на орбите объявился грузовик «Джет Ли», он уже был готов к отправлению на так нелюбимую им Землю. Опять…
Глава 12 Т-Проект
Не то, чтобы Тит часто думал о том, как выглядит жизнь в Голливуде. Как коренной Марсианин он в целом слабо представлял себе существование без купола, не говоря уже о том, чем там могут заниматься в свободное от съемок время кинозвезды. Да и кино, как явление, его мало интересовало. В школе он иногда с друзьями устраивал вечера просмотра, когда выходила какая-нибудь громкая новинка, не больше. Но теперь, оказавшись здесь, на берегу океана, среди пальм и летнего зноя, он думал, что если бы и представлял, то точно не так.
Тит смотрел из окна, арендованного Холтом автомобиля, на проплывавшие мимо улицы. По переулкам, словно перекати-поле, проносились подхваченные ветром пустые пакеты, обрывки бумаги и обертки с эмблемами ресторанов быстрого питания. На перекрестках стояли целые палаточные городки, где рядом с магазинными тележками толпились бездомные. А рядом с ними у патрульных машин стояли полицейские, будто не замечающие происходящего. Они спокойно говорили о чем-то, смеялись, кто-то, задрав руки вверх, разминался, будто провел в таком бездействии не первый час.
— Последний оплот свободы, — сказал Холт.
— Что? — Тит оторвался от окна и непонимающе посмотрел на него.
— Калифорния, — тот кивнул в сторону очередной группки бездомных на тротуаре. — Последний оплот американской свободы. Жестокой и беспощадной…
— Я думал, здесь все богатые и красивые. Голливуд и всё такое.
— Как видишь, не все. Кому-то везет больше, а кому-то не везет совсем.
— Но почему так?
— Этот город — самая настоящая лотерея. Многим хочется сорвать джек-пот, вот они и приезжают. Окрыленные мечтой, наивные, упертые. А на деле оказывается, что твое удачное выступление на школьном спектакле еще ничего не значит. Что одного таланта недостаточно и нужно немного попотеть, чтобы чего-то добиться. Но потеть не любит никто. Все думают, что вот-вот произойдет чудо, в их жизни появится добрая фея с нужными связями и тогда… — он неопределенно пожал плечами. — Но феи все нет и нет. А денег в кармане больше не становится. Лос-Анджелес не самое дешевое место для жизни, знаешь ли. Зато погода отличная. Снега почти никогда не бывает. Замерзнуть насмерть здесь нужно еще постараться. Вот и остаются в палатках. Все ждут свою фею. К некоторым она даже заглядывает. Когда доза вставит по полной.
— Да уж… — Тит снова уставился в окно.
По мере того, как автомобиль удалялся от побережья к горам, вид города заметно менялся. Латок на асфальте становилось все меньше, мусор в подворотнях почти исчез, да и сами они выглядели куда опрятнее. Никаких палаток на перекрестках, и многочисленных полицейских патрулей. На стенах пропали граффити, а частные дома уже больше напоминали особняки, нежели скромные семейные гнездышки.
— Значит тут живут те, кому повезло? — спросил он вслух. И хотя вопрос подразумевался риторическим, Холт все равно ответил.
— Живут. А что? Тоже хочешь?
— Нет. Мне моя Лилия как-то больше нравится. Там я единственный нищий, так что за консервы ни с кем драться не придется. И никто от меня патрулями полицейскими не отгородится.
— Отгородится? — Холт рассмеялся. — Тит, полиция не богатых от бедных защищает, а бедных от богатых. Говорю же, последний оплот американской свободы. Здесь тебе никто не может помешать быть таким мерзким и социально неприемлемым, каким захочется. Не было бы патрулей, богатенькие уже давным-давно всех за черту города бы выставили.