Петунья была не слишком довольна послаблением режима и наказаний для племянника, не забыв высказать пацану все, что о нем думает. Это вылилось в изменения окраса ее белых роз, внеплановым цветением сирени и разбитыми зеркалами. По этому поводу у меня с мелким состоялся серьезный разговор:
— Не отпирайся. Я знаю, что это ты! Зачем ломать и портить вещи в доме? — вариант надавать по жопе с Гарри не пройдет: если не сдохнет, то отомстит, и не факт, что я останусь жив и здоров.
— Правда, не я! — и глазенками так луп-луп.
— Давай ты не будешь давить на жалость, — я с трудом подавил желание наорать и зашвырнуть паршивца в чулан. — Это твои выходки. Ну ладно розы и сирень, а зеркало в чем виновато? Чем тебе коты мисс Фигг не угодили? Ты знаешь, сколько мы платим за воду, а ты ее молоком сделал! Прекращай и контролируй себя!
— Но это не я!
— Ага, пришельцы, КГБ, русская мафия! Хватит врать! Хочешь что-то сделать — делай безобидное, чтобы проблем не было.
— Это как?
— Ну… бабочек над розами, мышей для котов, чистоту в доме, чтобы цветы лучше росли, а не вот все это! — я обвел руками ванную, на полу которой валялись осколки зеркала и стекла. — И хватит болтать — убирай свой срач!
Пацан засопел, надул губы и, взяв веник, стал сметать остатки зеркала.
— А меня бы отлупил, — сказал Дадли, когда я вошел в гостиную.
— Во-первых, ты не такой глупый, во-вторых - старше, в-третьих - отлупил, если бы это было специально, а в-четвертых — этот хлюпик сдохнет от первого удара. Труп где прятать будем?
— Какой труп? — шокированно спросила Петунья, выглядывая из кухни.
— Поттера.
— Как Поттера? — женщина бегом кинулась в ванну — Гарри! Гарри! Что с тобой?
— Да что с ним будет? Палкой не убьешь!
— Ты же говорил, что он от первого удара сдохнет, — не понял Дадли.
— Так он от удара, а не от палки сляжет. Разницу чувствуешь?
— Я понял, — ответил сын.
А на пороге гостиной появилась Петунья, за ней шел племянник с совком и веником.
— Все, садимся кушать, — сказала женщина, раскладывая ложки.
Ужин, как всегда, был великолепен. Вторая супруга (первая осталась в России) готовила превосходно, не то, что моя бывшая. Говорила мне мать — женись на той, что пироги печь умеет, на Татьяне, с лица воду не пить. Между Таней и Леной я выбрал Лену с фигурой и смазливой мордашкой, не умеющую готовить, а не толстушку, хоть и пироги у нее вкусные. Дурак. После рождения сына Сашки красота у жены ушла и не пришла, а Танька так и продолжала печь вкусные пироги. Если вернуть меня в прошлое, то я бы выбрал толстушку — хоть пожрать было бы дома.
Сейчас мне, можно сказать, повезло — жена умеет и любит готовить. Так вкусно я не ел еще никогда! Правда, еда это единственное, на чем она не экономила. Все остальное — по акции, на распродажах, низкого качества. Особенно от ее скупости страдал Гарри. Чего только стоила школьная форма, которая пацану досталась от Дадли! Пришлось выматериться, взять мелкого за шкирку и ехать покупать нормальный комплект и рюкзак. Я не хочу быть посмешищем! Многие дети думают, что из-за одежды смеются только над ними, а вот не угадали! Внешний вид ребенка напрямую отражает отношение взрослого к нему. Из-за мешковатой формы и сломанных очков тыкать пальцем будут в меня, как в опекуна, и шептаться за моей спиной. Короче говоря, пацан был одет, обут и подстрижен не хуже других, я даже очки ему новые купил. Обошлось все это почти в двести фунтов. Да я на Дадли всего семьдесят потратил! Кстати о сыне — он жутко бесился, что Поттеру была куплена новая форма, очки, рюкзак и куртка. Дурсль-младший ныл о том, что мы племянника любим больше, чем его, и если Петунья всячески переубеждала ребенка, то я только прикрикнул, что любить его не за что — учится плохо, учителя жалуются, друзья-хулиганы. За что любить-то? Только я не учел, что за мои слова поплатится Гарри, так как их конфликт с Дадли зрел уже давно.
В конце сентября племянник пришел домой в драной форме и с черным рюкзаком. Было видно, что портфель подожгли, а потом спешно затушили. На ребенке множество синяков и ссадин и как вишенка на торте — сломанные очки. Блять! Я за них почти шестьдесят фунтов отдал!
— Ну и кто тебя так?
— Я упал.
— Паршивец! Мы для тебя стараемся, а ты, тварь неблагодарная! — Петуния завопила, словно пожарная сирена.
— Тихо! — рыкнул я. — Ты не видишь, что у нас мужской разговор?
— Вернон, я…
— Ты идешь на кухню и продолжаешь готовить, — внутри нарастала злость. — Позови сына.
— Вер…
— СЫНА ПОЗОВИ!
Супруга, поняв, что пахнет жареным, быстро ретировалась, а в гостиную зашел Дадли.