Ах, какую же ошибку она совершила, отдавшись своим бесстыдным порывам! И все же воспоминания до сих пор были ей дороги. Настолько, что она не хотела портить их вторжением холодной реальности или разочарованием при новой встрече. За последний год она со всех сторон слышала более чем лестные слова о Мехмете Мейте. Доходили до нее и сплетни о его любовных связях, и предположения о том, кто станет его избранницей после того, как шейх примет титул.
Увы, она увидела его, едва ступила на порог бального зала. Толпа слегка расступилась, и высокий мужчина с властной осанкой оказался совсем близко. Вместо запыленного мундира капыкулу на нем был безупречно сшитый синий кафтан, подчеркивавший поразительный цвет его глаз. К тому же, как она и ожидала, он был окружен настоящим цветником.
Марджана попыталась сделать вид, что ее все это совершенно не волнует. Да, она была бесконечно рада, что ему удалось выйти из жестоких битв живым и невредимым. Он, все всякого сомнения, заслужил счастье. Но до чего же неприятно видеть его рядом с такими красавицами!
Словно подслушав ее мысли, шейх повернулся и встретился с ней взглядом. Сердце Марджаны, казалось, замерло. Перед ней был тот удивительный человек, которого она так часто видела во сне. Все то же поразительное лицо. Все те же незабываемые горящие глаза, окаймленные черными ресницами. Все та же мощная, неотразимая мужественность. Предательская краска поползла по щекам, когда он устремил на нее жаркий взгляд.
Неведомо как, но Марджане удалось восстановить дыхание. Надо немедленно прийти в себя! Нужно вернуться в привычное отстраненное состояние! Иначе она и двух слов связать не сможет…
Однако следовало исполнить поручение Крома. Да и перед устроителями бала извиниться за свой неучтивый визит.
Дородный ага в высокой чалме расплылся в радостной улыбке:
— Дитя мое! Каким ветром занесло тебя в наши края?
Рашид ибн-бей, некогда командовавший полком, относился к Марджане с откровенной любовью бывшего пациента — его, как и Фаруха-юзбаши, как и многих иных, Марджана некогда врачевала, помогая полковому лекарю Гульфикару и ворчливому доктору Бадр-ад-Дину.
— Я здесь с поручением, почтеннейший. — Девушка присела в глубоком поклоне. Мода закатных провинций халифата докатилась даже до далекого Эгрипоса.
Рашид взглянул на девушку озабоченно.
— Мэтр Гуайомэр? Что-то случилось?
— Мэтр Гуайомэр здоров, ваша милость. Но я привезла неприятные новости… Мы можем побеседовать наедине?
Мехмет стиснул зубы. Марджана, а это точно была она, едва скользнула по нему взглядом… Она забыла… Неужели она забыла…
Сделав над собой усилие, шейх вернулся к беседе с дамами. Те же вовсю перемывали косточки независимой девице в дорожном платье, которая уединилась с Рашид-беем.
— Да как она посмела войти сюда?!
— Ну, слугам же дозволено входить в бальные залы…
— Но она же не служанка…
— Она врачеватель, — сквозь зубы процедил Мехмет.
— Только-то?
— И что она делает здесь?
— Вы знаете ее, почтенный бей Мейт?
Слегка улыбнувшись, он бросился на защиту Марджаны:
— Да, я имел огромное удовольствие и счастье познакомиться с уважаемой Марджаной-ханым в прошлом году, когда она спасла жизнь одному из моих юзбаши. Мало того, я считаю ее самой достойной из всех знакомых мне дам.
Щебет красавиц мигом смолк.
— А теперь, прекраснейшие, прошу меня извинить, — с коварной улыбкой продолжил он. — Я должен поздороваться с уважаемой ханым.
Мехмет решительно повернулся и, не обращая больше внимания на досадливо-навязчивые взгляды и вздохи, направился туда, где сидела Марджана, погруженная в беседу с почтенным хозяином торжества.
Похоже, в столицу ее привело неотложное дело, и ему не терпелось узнать, какое именно. И еще Мехмету очень хотелось проверить, тлеют ли еще искры того огня, который когда-то запылал между ними. Он не спускал с нее взгляда и очень обрадовался, заметив, как она застыла, когда подняла голову и увидела его.
Ее глаза были такими же огромными и светящимися, как он помнил. Те же самые черты лица, исполненные разума и твердого характера. Быть может, ее нельзя назвать красавицей, но она неотразимо привлекательна, и это главное.
Шейх поклонился хозяину, но обратился к Марджане:
— Добрый вечер, почтенная ханым. Не чаял, что буду иметь счастье вновь встретиться с вами.
Марджана озабоченно нахмурилась, словно припоминая:
— Шейх Мейт… если не ошибаюсь?
Его брови изумленно взметнулись вверх. Мехмет беззастенчиво уставился на нее, гадая, действительно ли она забыла, как его зовут, или просто разыгрывает комедию для любопытных сплетников.
— Вы ранили меня в самое сердце, уважаемая, если сейчас даже имени моего вспомнить не можете.
Марджана сдержанно улыбнулась.
— О нет, уже вспомнила, почтенный шейх. Да и как тут забыть, если о ваших любовных похождениях не сплетничают только рыбы!
Рашид ибн-бей сдержанно хмыкнул, но Мехмет, не обращая внимания на взгляды всего зала, с подчеркнутой галантностью взяв руку Марджаны, нагнулся над ней и прижал губы к затянутым в перчатку пальчикам. О, вкусы закатных провинций иногда давали возможность быть непозволительно смелым! И еще — ему не терпелось увидеть, как она поведет себя.
Девушка заметно вздрогнула. Их взгляды встретились, и что-то непостижимо-дикое промелькнуло между ними. Ее глаза скользнули по его губам, и Мехмет понял, что Марджана не забыла его. Жаркая волна чисто мужского торжества нахлынула на него, хотя девушка спокойно отняла руку.
— Собственно, я собиралась найти вас, — проговорила она. — Кром просил передать вам свои извинения. Его вызвали по срочному делу.
Девушка бросила красноречивый взгляд в сторону стайки дам, только что покинутых Мехметом.
— Он сожалеет, что пришлось оставить вас в нежных ручках ваших обожательниц. А теперь… — Девушка поднялась. — Надеюсь, вы извините меня, мистер Мейт. Я проделала долгое путешествие, а завтра мне предстоит еще одно.
Она снова поклонилась, теперь уже Рашид-бею.
— Благодарю вас, уважаемый. Кром будет благодарен, услышав, что вы освободили его от данного слова.
Тот покачал головой:
— Кром хитрец. У него не хватило храбрости встретиться со мной лицом к лицу. Ты защищаешь шалопая, красавица.
Марджана улыбнулась.
— Это так… — кивнула она и, повернувшись к Мехмету, взглянула в сторону группы дам, пристально наблюдавших за ними: — Возможно, вам стоит вернуться к вашим поклонницам… Доброй ночи, шейх Мейт.
Мехмет не тронулся с места. О нет, он просто прирос к нему — от него только что избавились, причем самым бесцеремонным образом. Такого с ним еще не бывало. Отвергнут единственной женщиной, с которой хотелось быть рядом! Ее холодность возбудила в нем первобытное желание преследовать ускользающую добычу… И еще одно куда более глубокое желание — завладеть и не отпускать.
У него есть права на Марджану независимо от того, согласна ли она с этим.
Почтенный Рашид-бей, украдкой поглядывая на него, снова хмыкнул:
— Полагаю, уважаемый, вы уже заметили, что ханым Марджана мало напоминает обычных молодых дам.
— Вы совершенно правы, — сухо признал Мехмет.
— Она презирает балы и прочие развлечения. Сомневаюсь, что она сегодня еще раз спустится в этот зал. Скорее всего, спрячется в отведенной для нее комнате и уткнется в один из этих скандальных лекарских учебников. — Глаза хозяина торжества расчетливо блеснули. — Ей отвели Синие покои для гостей. Если хотите поговорить с ней, шейх, боюсь, придется отправиться туда.
Мехмет раздвинул губы в столь же расчетливой улыбке.
— Благодарю вас, почтеннейший. Я именно так и собирался поступить.
Свиток четвертый
Нет, это невозможно! Одно присутствие шейха Мейта — и она выбита из колеи! Марджана поспешно выбралась из зала, хотя спину сверлил его взгляд, жаркий, как пламя, и острый, как кинжал. Теперь понадобится море сил, чтобы просто прийти в себя.