1813 год завершился освобождением Германии от наполеоновского владычества. Лишь в Гамбурге еще стоял корпус маршала Даву, но и туда уже шли войска Северной армии.
Приближение Северной армии к границам Дании заставило ее короля Фредерика VI отказаться от союза с Францией и примкнуть к Шестой коалиции. Вскоре к союзникам присоединились Голландия и Бельгия.
1 января 1814 года Богемская армия форсировала Рейн и, перейдя на его левый берег, заняла швейцарский город Базель. Это произошло ровно через год после того, как русская армия перешла через Неман. Вслед за тем все союзные армии вторглись во Францию…
Началась кампания 1814 года.
Глава девятая
Годы 1814-й и 1815-й
Еще до того, как союзники форсировали Рейн, их войска были переформированы. Одной из причин этого явилось присоединение к антинаполеоновской коалиции Вюртемберга и Баварии. (Баварский король и Вюртембергский герцог примкнули к союзникам в октябре 1813 года.)
Все войска союзников были разделены на действующую — Главную — армию и резерв.
Действующая армия состояла из шести пехотных корпусов. Каждому из корпусов были приданы кавалерийские части.
Три корпуса — 1-й, 2-й и 3-й — состояли из австрийских войск, 4-й — из вюртембержцев, 5-й — из австрийцев и баварцев, 6-й — из русских. (Этим корпусом командовал Витгенштейн.) Главнокомандующим и одновременно командующим Главной армией по-прежнему оставался Шварценберг.
Резерв делился на две части. Одна часть состояла из австрийских войск, вторая — из русских, прусских и баденских.
Барклай командовал второй частью резерва, однако, будучи главнокомандующим всеми российскими войсками, он осуществлял руководство ими, в чьей бы непосредственной команде они ни состояли, и на его же плечах лежала забота о снабжении всех русских войск боеприпасами, продовольствием и фуражом.
Трудность руководства союзными войсками усугублялась великой национальной «чересполосицей». В Главной армии — у Шварценберга — была 61 тысяча русских войск, в Силезской — у Блюхера — 56 тысяч русских (и лишь 19 тысяч немцев), в Северной — у Бернадота — 36 тысяч. Из-за этого «вавилонского смешения языков» Барклай часто не знал конкретного хода дел в союзных армиях и подлинного — состояния русских войск. До него доходили сведения о пренебрежении союзников своими обязательствами перед русскими, о плохом снабжении русских солдат и офицеров. Он делал все, что мог, но далеко не всегда его усилия оказывались эффективными.
Бывший камер-паж прапорщик лейб-гвардии Семеновского полка Казаков стал свидетелем такого красноречивого эпизода, произошедшего после того, как союзные войска перешли Рейн:
«Мне случилось раз зимой, в небольшой деревушке, видеть, — писал Казаков, — как стащили соломенную крышу с одной избы, в которой поместился наш главнокомандующий Барклай, и каково же было мое положение, когда он вышел поспешно из избы и стал смотреть, как снимают солому и стропила, которые зимой не нужны, так как дождя не бывает. Когда же жандармы и казаки стали сгонять с крыши фуражиров, то Барклай, смеясь, приказал их не трогать, чтоб не замерзли и не остались без пищи».
Плохое снабжение могло обернуться грабежами и незаконными контрибуциями с мирного населения, и потому, вступив во Францию, Барклай отдал строгий приказ, предупреждавший какие-либо бесчинства со стороны подчиненных ему войск.
«Доброе расположение жителей в недрах самой Франции, — говорилось в приказе, — поставляет нас в обязанность не считать никого из них нашими неприятелями, исключая тех, кои подъемлют против нас оружие, а потому всякое насилие накажется смертию. Начальники войск, в обязанность коих вменяю я строго за сим наблюдать, употребят все зависящие от них меры к недопущению всякого своевольства и наглостей. Не посрамим лавров, осеняющих воинов, сражающихся за спокойствие Европы, и да будет мир обязан им миром».
После перехода через Рейн союзники двинулись между Вогезскими и Юрскими горами через Везуль — на город Лангр, расположенный на высоком плато в юго-восточной части Франции, между реками Сеной и Соной. Отсюда лежала прямая дорога к Парижу.
Союзники начали наступление девятью колоннами. Две из них — восьмая и девятая — состояли почти полностью из русских.
Барклай командовал 9-й колонной, шедшей во втором эшелоне. Он должен был подкрепить любую из восьми колонн, которая первой подверглась бы нападению со стороны неприятеля.