21
В этот день подполковник Ефимов выслал три пары истребителей на «свободную охоту» и ожидал их возвращения. Из поступавших от них донесений явствовало, что летят они по заданному маршруту и пока не встретили ни одного немецкого самолета. И лишь когда они возвращались, старший лейтенант Горан Златанов сообщил, что атаковал летевший на небольшой высоте «мессершмитт», хорошо маскировавшийся на фоне земли, и с первого же захода сбил его. Обрадованный подполковник Ефимов вызвал Галину и начал ей диктовать:
— Пишите: «Генерал-полковнику Судину. Сегодня в десять тридцать наша пара истребителей на «свободной охоте» сбила один Ме-109. Подполковник Ефимов».
— За пятнадцать дней три сбитых самолета! — не могла сдержать восторга Галина.
Подполковник взглянул на нее и сказал:
— А вы не очень им восхищайтесь. Необузданный у него характер. Постойте, уж не влюбились ли вы в него?
Девушка залилась румянцем и поспешила выйти, чтобы передать радиограмму.
Но едва она успела закончить передачу, как подполковник снова вызвал ее.
— Радиограмму передали?
— Так точно! — ответила Галина.
— Не надо было… Эх, этот Горан!.. Пишите новую радиограмму, опять генералу Судину: «Наземные войска сообщили, что сбитый самолет оказался с болгарскими опознавательными знаками. Летчик убит».
Галина выпустила карандаш.
— Это невозможно…
— Возможно, товарищ Лялина. Болгары летают в соседней полосе, к тому же на немецких самолетах. Возможно, один из них сбился с курса…
— А что же теперь будет со старшим лейтенантом Златановым?
Только этот вопрос сейчас и тревожил подполковника.
— Передайте радиограмму, — сухо приказал он.
А через полчаса, когда перед ним предстал Горан, он строго спросил его:
— Вас, старший лейтенант Златанов, учили или нет тому, что, перед тем как атаковать самолет, следует убедиться в его национальной принадлежности?
— Знаю, товарищ подполковник, но в данном случае у меня уже не было ни времени, ни бензина, а самолет ускользал, летел к своей территории. А что случилось?
— Случилось то, что вы сбили своего соотечественника. И убили его.
Златанов вышел с опущенной головой. Из окна на него смотрели встревоженные девичьи глаза, полные сочувствия и сострадания. Девушке хотелось выбежать, догнать его, сказать ему что-нибудь, но она не решалась.
А в этот миг Горан, сам не зная почему, думал о ней. Иногда при беглых встречах он ловил ее ласковые взгляды, и это согревало его и в то же время смущало. В зеленой юбке и гимнастерке, в слегка наклоненной набок пилотке и грубоватых сапогах, она казалась ему повзрослевшей, но не утратившей своей женственности. И когда однажды его взгляд остановился на икрах ее ног, обхваченных внизу голенищами сапожек, Горану стало стыдно. Ему о многом хотелось сказать ей… Они оба были одиноки. Правда, у него были мать и двое братьев. Вот недавно написали, что Симеон поправился. Но сейчас, когда он шел к стоянке самолетов, он казался себе самым несчастным человеком, и ему так нужны были ее глаза, ее слова. Как же это случилось, что он стал братоубийцей?!
Техник Кононов, напевая под нос какую-то песенку, рисовал на самолете новую звезду.
— Не надо! — Горан объяснил ему все, но Кононов только махнул рукой.
— Нет! Звезду я нарисую! Здесь что-то неясно. Говоришь, он к врагу летел? Так или нет? На бреющем полете. А почему? Потому что враг это был, попомни мои слова! Я воюю с первого дня войны, мой глаз меня не обманет. Правильно действовал!
Кононов продолжал выводить звезду, а Горан молча вошел в редкую рощицу, начинавшуюся сразу за стоянкой самолетов, отыскал пень и уселся на него. Почему все так получается у него в жизни, где кроется причина? Может, в нем самом?
Прошло не меньше часа, когда из командного пункта выбежала Галина. Она остановилась, осмотрелась и направилась к стоянке самолетов. Одета она была легко — в юбке и гимнастерке, — в спешке не накинула шинель. Щеки ее раскраснелись, а глаза светились, озаренные каким-то внутренним светом. Она побежала и, когда приблизилась к самолету и не увидела около него Златанова, остановилась.
— Горан! Горан! — позвала она несколько раз.
Златанов вздрогнул и поднялся. Она увидела его, помахала рукой и побежала к нему.
— Вы… Ты сбил болгарского предателя! Он бежал к немцам. Вот читай!
Горан машинально взял из ее рук листок бумаги и прочел: «Командование болгарской авиации выражает благодарность летчику, сбившему Ме-109. На нем летел изменник родины фельдфебель Владимиров. Генерал Судин».