— Придется вам вечером развлекать комиссара правительства по снабжению западных областей. Для нас эта персона представляет особый интерес. Попробуйте завязать с ним знакомство, а может, и подружиться. По — настоящему подружиться…
«На что это он намекает?» — молнией пронеслось в мозгу у Марии, и она залилась краской. А перед глазами у нее, словно из тумана, возникло лицо Мата Хари. Кажется, она видела ее в одном из старых журналов. Ей стало страшно: неужели командир и старый Мего сразу дали ей такое трудное задание, с которым она вряд ли справится? А может, Янега просто не сумел как следует объяснить ей задание? Ведь мужчины так глупы, даже самые образованные из них… Увидев же, как на «татрах», «мерседесах» и «опелях» подъезжают к ресторану оживленные гости, она и вовсе успокоилась. Вероятно, там, наверху, ей поручили поговорить с этим хвастуном и запомнить все, о чем он будет рассказывать. Они же потом сами решат, что в его болтовне для них ценно, а что — нет. Ну а эти бестолковые, надпоручики с Янегой вместе все перепутали…
— Бизнесмен во мне погиб безвозвратно, — усмехнулся сосед, заедая салат «оливье» бутербродом с ветчиной. — Если бы я не посвятил всего себя без остатка служению государству, был бы теперь уже миллионером.
— Наверное, государство от этого только выиграло…
— Но и я не обеднел… Жаловаться не приходится. Живу на широкую ногу. Знаете, пани учительница, в этом смысле я неисправим. Скорее всего, таким родился. Способен отдать другу последнюю рубашку.
Она улыбнулась, приглашая его взглядом выпить немного охлажденного сухого вина, которое официанты не ставили на стол, а держали во льду.
— А ради подруги я способен и на большее… — сказал он многозначительно.
— Вы всегда так настойчивы? — спросила она вполне серьезно, подчеркивая каждое слово. Ей вдруг очень захотелось спровоцировать его, но так, чтобы он, чего доброго, не дозволил себе лишнего. Она просто решила заставить его разговориться. Правда, на сегодня у нее никаких определенных предписаний не было, однако контакт — то устанавливать нужно…
— Нет, не всегда, — засмеялся он. — Я для этого слишком ленив.
— Не может этого быть!
— Я не сказал, что стар, я только сказал, что ленив. Мне ведь стоит поманить пальцем…
— И это вас устраивает?
— Вполне…
— Вы довольно откровенны…
— Я говорю все это для того, чтобы вы знали, с кем имеете дело.
— Ваше доверие — знак особого внимания?
— Если будете и впредь подшучивать надо мной, я вас отшлепаю.
— А вы уверены, что я не из тех, которых достаточно поманить пальцем?
— Конечно уверен! — высокомерно усмехнулся он. — Хоть вы сидите рядом со мной в платье из фланели, а вон та дама с длинными волосами обернула себя в китайский шелк, — кивнул он в сторону певицы, которая как раз поднялась со своего места и запела по — немецки что — то очень знакомое, — я — то прекрасно знаю истинную цену товара…
— Что вы сказали?!
— Я на конкретном примере объяснил вам, что не всегда все зависит от упаковки.
— Это очень любопытно, — изобразила она притворный интерес на лице, — но чересчур сложно для меня…
— Вы только попытайтесь вникнуть, дорогая… Если у нас хотят купить сигареты немцы, можно упаковывать их даже в старые газеты. Они все равно купят… Если же мы хотим продать сигареты швейцарцам, приходится позаботиться об упаковке. Чтоб коробочки были потверже, бумага внутри пошелковистей…
— А дешевые сигареты не купят даже в двух слоях станиоля… — подсказала она.
— Купят, если продавать умеючи и сначала раскошелиться на рекламу: убедить, что это чистый табак, что он не вреден для здоровья… Если упаковать позамысловатей, да не в серебряный станиоль, а в золотой…
— Очень интересно.
— Вы в своем платье из фланели напоминаете мне дорогие сигареты, упакованные в газетную бумагу. А эта, — он указал на певицу, — хоть и разодета в настоящие шелка, все равно остается девкой. Мне она и даром не нужна… как…
— Как сигарета, вызывающая кашель, — подсказала Мария, насмешливо улыбаясь.
— «Как сигарета, вызывающая кашель…» — повторил он и сморщил нос от смеха. — Да будь вы хоть в рубище, я бы все равно вас разглядел…
— Всегда приятно поговорить с умным человеком, — заметила она, скромно потупившись, а про себя подумала, что на такой комплимент он обязательно клюнет, если, конечно, не идиот.
Казалось, ее слова его нисколько не тронули, но налившиеся кровью белки глаз и покрасневшие уши говорили об обратном, да и алкоголь делал свое дело.