— Ты знаешь, на дворе уже пахнет весной, — торопливо сказала Инга, смотрясь в зеркальце и поправляя косынку. Юрис молча глядел на нее. Она подняла глаза и добавила: — В полдень в лесу так пригревает. И снег пахнет как-то иначе. И небо совсем голубое.
— Ингочка… — сказал вдруг Юрис, когда она, схватив варежки, хотела убежать, — скажи, тебе не трудно со мной? Я все валяюсь на кровати, как отпетый лентяй.
Инга остановилась и с удивлением спросила:
— Трудно? С тобой? Ну, что поделаешь, взвалила на себя крест, так тащи!
— Ингочка, поди же сюда, проститься! — позвал Юрис, когда она была уже у дверей.
— С лентяями я не целуюсь! — бросила Инга. — Полежи спокойно и обдумай свои слова.
— Ну, в таком случае я встану! — пригрозил Юрис. — И отвечать за все будешь ты…
Инга, смеясь, подбежала к нему и наклонилась над кроватью.
— Глупый, глупый!
До чего просто большое счастье. И какой оно делает тебя сильной. В самом деле, разве для тебя теперь что-нибудь невозможно, Инга? Нет, ты можешь все. Может быть, ты боишься кого-нибудь? Нет, никого. Ты ведь не одна. В каждом твоем дыхании вместе с тобой сильный, добрый друг. Твой муж. Всюду и всегда вы будете неразлучны, и никому на свете не хорошо так, как вам обоим. Стало быть, ты должна быть благодарна своей судьбе, Инга, которая привела тебя в далекую Силмалу? Судьбе? Нет, ты должна быть благодарна своей воле, своей совести, которая велела тебе: иди туда, где больше трудностей! Ты послушалась и пошла. И он послушал свою совесть. И вы встретились для трудностей и счастья.
В окнах Дома культуры было светло. В зале шла репетиция. Когда Инга проходила по коридору, до нее из комнаты, что рядом с залом, донеслись звуки рояля и голоса. Значит, собрались и певцы.
Инга открыла дверь. За роялем сидел дирижер — учитель пения, молодой парень. Он приехал в Силмалу около года назад и взялся к карнавалу подготовить образ Кенциса из «Времен землемеров».
Увидев Ингу, он встал ей навстречу.
— Добрый вечер! Знаете, вас тут искал один товарищ из райкома комсомола. Я сказал, что вы придете. Он пошел в зал.
Инга немного удивилась, увидев в зале секретаря райкома Рутманиса.
Парень небольшого роста, с очень живыми темными глазами, в спортивном свитере, сидел около самой сцены и следил за репетицией. Дижбаяр стоял на сцене и, энергично жестикулируя, старался что-то растолковать актерам.
Инга подошла к секретарю.
— Товарищ Лауре… — начал он.
— Бейка, — поправила она.
Рутманис улыбнулся.
— Правильно… Знаю, но забыл. Может быть, зайдем к вам?
— Пожалуйста, — сказала Инга, и они пошли в библиотеку.
Посещения Дижбаяра в Риге не остались без последствий. Из Центрального Комитета комсомола позвонили в Таурене и велели проверить факты. Рутманис сначала поговорил в райкоме партии с Гулбисом, и тот предложил ему заняться проверкой самому.
— Заодно надо там ознакомиться с культурной работой вообще, — сказал Гулбис. — Мы ее как-то упустили из виду.
И Рутманис поехал.
— Должен признаться, что я у вас впервые, — сказал Рутманис, оглядываясь. — Ну, как дела? Книги читают?
— Теперь у меня читателей порядочно, не то, что вначале. Рядом у нас читальня, посмотрите… — Инга открыла дверь и показала. — Тут мы проводим наши библиотечные вечера.
— Чем вы занимаетесь на этих вечерах?
Инга немного замялась. Интуицией она поняла, что кто-то пожаловался на нее. И совсем другим голосом ответила:
— Такой вечер у нас как раз будет сегодня. Соберется народ. Если у вас есть время, то останьтесь и посмотрите. Мы готовим литературный карнавал. Он состоится через две недели.
Рутманис остался. Пока молодежь собиралась, Инга рассказывала ему о своих устных газетах, о литературных вечерах, о том, как они распространяют книги.
Секретарь райкома посмотрел на стены. «Диаграмм в самом деле маловато», — решил он про себя и обратился к Инге:
— Товарищ Бейка, насколько мне известно, ваш колхоз готовится к электрификации… вы, как комсомолка и секретарь комсомольской организации, тоже не можете остаться в стороне… а я тут не вижу ни одного наглядного агитационного пособия — даже ни одного лозунга, который бы организовал и пропагандировал это большое дело. Как же это так?
— Да, — виновато сказала Инга, — вы не видите лозунгов, потому что их у нас попросту нет.
— Но… неужели библиотека никак не участвует в этой кампании?