– А теперь срочно в аптеки, медтехнику – взять препараты, указанные врачом и памперсы – больница этим пока не располагает,– распорядилась моя незабвенная и незаменимая доченька.
В машине Светлана стала рассказывать о медицинских сёстрах, что они имеют хороший практический опыт, именно с тяжёлыми больными. Мы договорились, что они сделают из простыней и подушек валики, которые будут подкладывать поочерёдно под бока, чтоб не допустить пролежней. Затем рассказала о больных, которые лежат в палате с мамой, о местном знаменитом хирурге, который собирает по косточкам и ставит на ноги безнадёжных больных.
Я не торопясь вёл машину, внимательно слушал дочь, а в голову приходила мысль, что медицинским работникам чужды эти наши охи и вздохи, они делают свою работу как все инженеры, прорабы, агрономы. И вот даже моя Светланка у постели матери, как у обычной больной, не заметил я у неё ни слезинки, ни переживаний – только дело. Значит в ней берёт верх профессиональное. А ну-ка каждый операционный день с наркозом, капельницами, искусственными лёгкими – да что там… Ни дай-то Бог… Но вот дома они с мужем хирургом почти не говорят о работе, а как все люди – он больше о дачных делах, о футболе, она о подругах, детях. Значит ко всему можно привыкнуть – привыкну и я.
И потекли эти мои скорбные дни – дни ожидания чуда. Мы ежедневно приезжали в больницу с надеждой, что на этот раз наша мама откроет глаза, узнает нас и скажет: «Как я долго спала…» Но нет – всё тщетно. Медсёстры всячески старались помочь не только больной, успокаивали и нас, говоря, что всё идёт нормально, что кома бывает долго, а ваши душевные переживания могут отрицательно действовать на больную.
Наконец я встретился с лечащим врачом. Как и настаивала дочь, я в первую очередь предложил ему деньги. Он внимательно добро посмотрел мне в глаза, на руки с деньгами и видно не встретив в них агрессии, сам взял из рук две купюры, сказав, что остальное, когда поставит Вашу жену на ноги. После уже в кабинете степенно объяснил мне, что больная начала подавать признаки жизни после откачки жидкости из лёгких, которая скапливается при длительном лежании, советуюсь с опытными врачами, звонил своему учителю профессору, он мои действия одобрил и предложил применить кое-что из новых методик. Думаю – мы Вашу жену (оживим) выведем из комы со дня на день. Но как врач невролог не скрою и то, что Вы оказались в трудном положении, наберитесь терпения и терпения. Вам потребуется немало и денег и нервов, придётся встретиться с непониманием особой категории людей, которых эти ваши муки ни как не волнуют – поскольку они же не их проблемы, а Ваши.
В конце беседы он ещё раз призвал крепиться и даже пытался внушить оптимизм тем, что Вы не одиноки, что у Вас умница дочь, зять врач, а вместе Вы со всем этим справитесь.
Вновь и вновь, который уж раз и мои знакомые и вот врач увещевают меня крепиться, крепиться. Если бы они знали мою крепость к моей родной Натали, кто может знать о наших отношениях по жизни, которые проверены радостями и горестями, настоящей горячей любовью молодости, юности, которая вошла в нашу плоть, в несказанную клятву на верность.
А время течёт, вот уже и конец второй недели болезни Натальи. Мы всё так же с дочерью ежедневно ранним утром едем в больницу – изменений ни каких, но и не отмечается ухудшения. Я всё чаще обращаюсь к Богу – мысленно молю Господа о ниспослании благодати на Наталью, испрашиваю прощения грехов наших.
И в это утро, утро последнего дня года, тяжёлого, страшного для нас года, медсестра всё так же, уже кисловато улыбаясь, обнимает Светлану, вежливо кивает мне. Мы привычно надеваем халаты и идём в палату.
Дочь первой, как всегда подходит к кровати – но вдруг резко повернулась ко мне, обняла, прижалась, шепча – мама открыла глаза и, оставив меня, взяла её руки и быстро-быстро стала говорить, что левая рука тоже в импульсном движении.
Я стоял и не верил ни своим ушам, ни глазам – да Наталья лежит так же спокойно, но глаза открыты… Вот они прикрылись и вновь открылись. В голове только одно – жива, жива, оживает и снова к Господу – помоги, Господи, помоги… Медсестра попросила нас уйти в сестринскую, а сама быстренько – к врачу.