Хоакин в принципе не интересовался душевными переживаниями Кассандры, Кассандра же рада была бы узнать о Хоакине больше, да только он, скрытный по натуре и сознательно закрытый в отношениях с женщинами, сделать этого ей не позволял.
— Пятница, — проговорила она и задумалась, стараясь припомнить, что ей известно о важности этого дня. — Пятница, — еще раз озадаченно произнесла Кассандра.
— Да, пятница, — подтвердил Хоакин.
— А чем наступающая пятница отличается от всех предыдущих пятниц? — рискнула-таки спросить женщина.
Хоакин очень-очень хмуро посмотрел на нее, выдержал глубокомысленную паузу немого укора. После чего его лицо чудесным образом просияло, и он воскликнул:
— Ну как ты могла забыть?! Мы же ждем оптовиков из Лондона!
— Мы?! — вдвойне удивилась Кассандра.
— Я жду покупателей из Лондона, буду принимать их у себя, а ты, соответственно, будешь хозяйкой.
— Хозяйкой?
— … и переводчицей, — добавил Хоакин.
— Но ты отлично говоришь по-английски! Зачем тебе переводчица?! — недоумевая, воскликнула Кассандра.
— Затем же, зачем и хозяйка. Встретим их по-домашнему, немного усыпим бдительность. Это важно для того, чтобы заключить контракты на моих условиях. И ты обязана мне помочь. Я даже придумал, как это лучше обставить. Слушай внимательно! — распорядился Хоакин. — Заставим их думать, что я не владею английским языком. Ты будешь переводить неофициальные беседы и официальные переговоры. Из женских уст все мои требования будут звучать мягче, а потом многоступенчатость общения утомляет, заставляя принимать решение быстрее. К тому же труднее манипулировать собеседником, если твои доводы интерпретирует переводчик. Ты же будешь действовать в моих интересах. А потом, в тот момент, когда тебя не будет рядом, они не смогут беседовать со мной напрямую, а только между собой. Тогда я смогу узнать, что они думают о бизнесе со мной.
— Это будет нечестно по отношению к твоим партнерам, — робко проговорила Кассандра.
— А ты думаешь, что они — сама честность? Откуда нам знать, к каким хитростям прибегнут наши так называемые партнеры, чтобы заключить контракты с выгодой для себя? Мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы предупредить возможный сговор, — развил свою идею мужчина.
— Не думаю, что они будут настолько неосторожными, чтобы выбалтывать собственные секреты, — предположила она.
— Ну, значит, эта идея просто не оправдает себя. Тем не менее ничего крамольного я в ней не вижу… В общем, в пятницу я приглашу их к себе домой на деловой ужин. Вернее, мы начнем с неофициальной трапезы, а потом перейдем непосредственно к переговорам. Они отведают мое вино из моих собственных погребов, насладятся яствами, расслабятся. Мы сделаем все, чтобы они потеряли бдительность… — планировал Хоакин, но, внимательно посмотрев на Кассандру, осекся и воскликнул: — Что за мина?
— Не поняла? — переспросила она.
— Что ты изобразила на своем лице?! — еще энергичнее возмутился он.
Кассандра внимательно посмотрела в зеркало и непонимающе покачала головой.
— Глядя на тебя, можно подумать, что я склоняю тебя к соучастию в преступлении. Заставляю пойти на смертный грех. Как, по-твоему, этот смертный грех называется? Убийство? Воровство? Прелюбодеяние? Как?
— Лжесвидетельство, — подсказала ему Кассандра.
— Лжесвидетельство? Как мило! Ну, если не хочешь лжесвидетельствовать, вообще рта не открывай. Мудрец сказал, что каждое произнесенное слово есть ложь. Как с этим прикажешь быть? — негодовал Хоакин, услышав возражение в свой адрес. А это никогда не прощалось возражающему.
— Я не осуждаю твоих намерений, дорогой! Не подумай! — поспешила оправдаться перед ним Кассандра. — Я лишь пытаюсь тебе сказать, что вряд ли смогу им солгать. Я не умею. Они сразу обо всем догадаются.
— Тебе не придется импровизировать. Они приедут, я выйду поприветствовать гостей, а ты просто начнешь переводить. Мы даже объясняться с ними не станем, и без объяснений будет понятно, что босс не говорит по-английски, а если и говорит, то недостаточно хорошо. Пусть понимают, как им заблагорассудится. А ты знай себе переводи. Спрос с переводчика какой? Тебе велели переводить, вот и переводи все подряд. Или не справишься? — сощурившись, спросил Хоакин.
— Справлюсь, — уныло проговорила Кассандра.
— А я тебе за это цветы и шоколад. Ведь у нас вроде как годовщина грядет, — словно только что припомнив, произнес он.