Ей хотелось бы полностью завладеть вниманием Дианы. Кроме того, она не стала бы возражать, если бы и драгоценный Дианин М выказал ей участие. На прошлой неделе, когда она была в гостях, Мосли, стоя внизу лестницы, поприветствовал ее: «Привет, фашистка». Юнити знала, что это высший комплимент в устах основателя нового Британского союза фашистов, так она эти слова и восприняла. Так как Юнити давно верила в фашистскую политическую систему и разделяла убежденность Дианы, что Мосли — человек, в котором нуждается нация, она на самом деле была искренне тронута. Но из-за того, что Юнити до сих пор не понимала, как к нему обращаться — в правилах этикета ничего не говорилось про общение с любовником сестры, — она просто поздоровалась.
— У меня есть кое-что для тебя, — сказал он и потянулся к карману пиджака. Подарок? Юнити не могла припомнить, когда в последний раз кто-то радовал ее сюрпризом. Она спустилась с последней ступеньки в холл, приняла от него завернутый сверток и сорвала обертку. Внутри оказалась золотая булавка с эмблемой Британского союза фашистов, БСФ. Ее не только приняли в члены БСФ, но и дали ей особый статус — золотая булавка тому доказательство. Она застыла немой статуей, а когда голос вернулся, взвизгнула от восторга.
— Позволите? — спросил Мосли, потянувшись приколоть значок.
Опасаясь, что не найдет подходящих слов, Юнити лишь кивнула. Он приблизился, чтобы прицепить булавку к ее лацкану. Она почувствовала запах его одеколона, рассмотрела усы и легкую щетину пониже их. Опьяненная близостью к Мосли, которого сестра порой величала Вождем, в тот момент она ощутила себя Дианой.
Но сегодня не будет ни Мосли, ни комплиментов, ни скромных даров. Только Нэнси. Резкая, нахальная Нэнси превратилась в грустную и жалкую. Юнити придется утешиться тем, что на этот раз она тут не лишняя, и подождать, когда Диана переключится на нее. Ожидание, судя по всему, может затянуться.
Тут, к величайшему удивлению Юнити, Нэнси тянется к ее креслу, стоящему чуть в отдалении, пожимает ей руку и шепчет:
— Спасибо, дорогая. Ты была так добра, это очень много значит.
Юнити цепенеет от этой неожиданной теплоты. Когда к ней возвращается пусть не дар речи, но хотя бы способность думать, в голове проносится: «Может, это сигнал, что отношения изменятся?» Может, эта ласковость — предвестник будущей близости, и сестринской, и иного рода? Может даже удастся привлечь Нэнси к общему делу, думает она и с трудом сдерживает улыбку, когда воображение начинает строить ее собственный секретный план.
Глава седьмая
НЭНСИ
Я смотрю на Питера. Тут, в гостиной моей сестры, в моем любимом кресле, скользя взглядом из-под копны темно-русых волос по газете, сидит мой жених. Как же мне нравится произносить это слово, даже думать его про себя приятно. И я знаю, что в какой-то мере нужно благодарить Диану за этот чудесный поворот событий. Если бы она не нянчилась со мной в Итоньерке целый месяц — выделила мне отдельную спальню — до тех пор, пока я не перестала печалиться о Хэмише, а потом не вытолкнула бы меня обратно в свет, я бы никогда не встретила Питера Родда, банкира, сына дипломата лорда Реннела, совершенно блестящего — он учился в Баллиол-колледже Оксфорда. И мы бы никогда не обручились.
То был месяц отчаяния — я размышляла о жизни без Хэмиша, впадала в ярость от его подлости, злилась за украденные у меня годы, а потом наконец успокоилась: поняла, что сама себя дурачила — убеждала себя, что он любит меня и нас ждет совместное будущее. А Хэмиш всегда любил только себя и, мимолетно, мужчин, с которыми он развлекался. И никогда, никогда — меня.
Я больше не жалкая. Я помолвлена с ровней себе, к тому же человеком гораздо более эрудированным, несмотря на его оксфордское образование, дразнюсь я; на темной, пыльной полке, где отсиживаются те из нас, кому не удалось обручиться в дебютный сезон, меня больше нет. И каким-то чудом рядом с Питером улетучились мои вечные страхи, связанные с браком, — что я превращусь в клушу, только и думающую, что о нянях, поварах, хозяйстве, режиме дня детей и настроении мужа. Возможно, все эти страхи были навеяны воображаемым браком с Хэмишем и не имеют никакого отношения к реальной супружеской жизни. Это брак будет счастливым, я планирую в этом убедиться.