Возможно поэтому Дэмиан ожидал всё время, пока шла презентация, сидел на кресле в коридоре и в глубине души надеялся, что всё пройдёт отлично, сделка состоится, пусть не понимал, почему так этого хочет. Прошедший мимо бета побеспокоился, не принести ли Дэмиану воды, но тот мило отказал, снова прислушивался к происходящему в арендованном офисе, однако не слышал ничего особенного. Потребовалось ещё около получаса, чтобы наконец застучали каблуки туфель, Дэмиан невольно поднялся с дивана и первым увидел Артура, довольно улыбающегося и энергичного, он порывисто обнял Дэмиана, чем заставил его слегка растеряться, похлопал по спине.
— А ты молодец! Отличный нюх на таланты, — посмеялся Артур. — Станешь прекрасным директором.
Дэмиан сдержанно посмеялся.
— Это не моя заслуга. И в роли директора я вряд ли приживусь.
— Дело практики, — подмигнул Артур, и в его интонации, в этом неожиданном жесте Дэмиан прочёл некий намёк. Он уже собрался уйти вместе с де Вер, однако обернулся на голос.
— Дэмиан, можно тебя на пару слов?
Дэмиан кивнул, предупредил Артура и Леонарда, что ненадолго задержится, и они прошли немного дальше по коридору, не желая мешать ни себе, ни Дэмиану с мистером Боттериллом. Глядя на него, Дэмиан впервые не узнавал отца — из вечно знающего, как правильно, следующего строгим правилам, решительного и требовательного альфы он вдруг превратился в обычного человека, уставшего и, кажется, виноватого. Невероятную догадку подтвердил тяжёлый вздох мистера Боттерилла перед тем, как он заговорил.
— Послушай, Дэмиан, ты сильно изменился с тех пор, как мы виделись в последний раз, и ты вырос прекрасным омегой… и… мне жаль, что не я помог тебе этого сделать.
Пусть говорил мистер Боттерилл нечто, во что Дэмиан с трудом верил, ни он, ни отец не проявляли каких-либо эмоций, если нервничали и боялись, то где-то в глубине души. Со стороны они совершенно не выглядели, как отец и сын, впервые за несколько лет решившиеся поговорить по душам, по крайней мере один из них.
— Могу я спросить, чего ты хотел от меня тогда? Зачем было всё это? — без обиды или злости поинтересовался Дэмиан, в нём не осталось каких-либо чувств к отцу, даже отрицательных, лишь обычное желание понять.
— Ты ведь мой единственный сын, — чуть импульсивнее напомнил мистер Боттерилл, но немедленно вернул самообладание, — ты — наследник компании, в которой работают несколько сотен человек, большинство из них альфы. Стали бы они слушать смазливого омегу? Конечно нет.
Удивительно для самого себя, но Дэмиан тихонько усмехнулся. Он воображал разные причины, но никак не думал, что дело во впечатлении, которое мог производить Дэмиан на своих будущих подчинённых, партнёров и коллег. Да, сложно считаться с мнением слабого омеги, когда сам ты — крупный внушительный альфа и владелец многомиллионной компании.
— Послушай, Дэмиан, то, что произошло…
Поднятой ладони оказалось достаточно, чтобы мистер Боттерилл замолчал, и впервые он видел, чтобы омега смотрел так, уверенно, без тени сомнений, величественно и гордо, от его взгляда пробирало до мурашек. Нет, так же смотрел один омега, производил впечатление хищника на охоте, короля и властителя этого мира, так же смотрел Леонард де Вер.
— Я благодарен за то, что вы вырастили меня и не стали искать. Но я не хочу больше видеть вас, если только не появится рабочей необходимости, — объяснил Дэмиан и крепко пожал руку отца на прощание. — До свидания, мистер Боттерилл.
Ровная осанка, расправленные плечи, вскинутая голова и изящная, но уверенная походка, сейчас Дэмиан как никогда походил на того, кем его хотел видеть отец, но теперь понимал, что их пути окончательно разошлись. Он видел, как мистер Артур де Вер дружески обнял Дэмиана за плечо, похвалил с широкой улыбкой на лице, услышал, как Леонард де Вер предложил вместе пообедать, раз уж они в городе и недалеко от замечательного ресторана, и мистер Боттерилл признавал, что окончательно упустил свою возможность обзавестись не только наследником, но и сыном.
Дэмиан наконец чувствовал себя свободным. Даже спустя годы в «Связи» образ отца то и дело преследовал Дэмиана, мелькал в тени, поджидал за углом, внушая страх ошибиться, разгневать мистера Боттерилла, вновь получить наказание за проступок, но каждый раз рядом оказывался Ноа, который прогонял демона. Став взрослым и взглянув на прошлое по-новому, Дэмиан перестал бояться отца и злиться на него, теперь же окончательно потерял к нему всякие чувства. При всём желании Дэмиан не смог бы начать заново общаться, в каждом жесте и слове от отца слышал бы упрёк, все детские страхи поднялись бы со дна, где их когда-то утопили, но главное, Дэмиан не видел смысла пытаться воскресить эти отношения. Уже давно Дэмиан с отцом стали совершенно чужими людьми, а налаживать связь с человеком, которого впервые видишь, Дэмиан не считал необходимым без какой-нибудь веской на то причины.
В кругу семьи Дэмиан забыл о случившемся, наслаждался обедом в незнакомом ресторане, слушал Артура и Леонарда, с энтузиазмом принимал участие в разговоре, совершенно не чувствуя неловкости. Де Вер стали семьёй, о которой Дэмиан всегда мечтал и он очень хотел верить, что с каждым днём будет делать их и свою жизнь прекраснее. Возвращался домой Дэмиан с покоем внутри и предвкушением перемен, не мог точно определить, каких именно, но всем нутром ощущал, как что-то обязательно переменится. Однако кое-что оставалось неизменным, например, уют и покой, витающий в особняке де Вер, или нежность, с которой смотрел Уильям, встречая у дверей. Они с Дэмианом поцеловали друг друга, Уильям обнял его за талию и ненавязчиво поинтересовался у родителей:
— Я ведь могу его забрать?
Родители мягко кивнули в знак согласия, проводили сына и Дэмиана взглядами. Как только они отошли достаточно далеко, с лёгким беспокойством Артур уточнил:
— Ты тоже заметил, что мальчики стали вести себя по-другому?
— Да, милый, но однажды это должно было случиться, — не без тоски признался Леонард, обнял супруга за руку. — Я лишь надеюсь, что они преодолеют это вместе.
— Не волнуйся, мы хороши их воспитали.
Не подозревая о разговоре родителей, Уильям вёл своего прекрасного омегу в комнату, чтобы наконец завершить портрет, солнце, конечно, поднялось слишком высоко и создавало не ту обстановку, но она достаточно чётко засела в голове, чтобы руки сумели её воспроизвести. При должном желании Уильям сумел бы дописать портрет самостоятельно, однако не мог позволить себе упустить возможность полюбоваться обнажённым телом Дэмиана, слишком он хорош.
Дэмиан неспешно разделся, позволяя Уильяму наблюдать за процессом, изящно прошёл до софы, накрытой покрывалом, и принял прежнюю позу, зачесал волосы на плечо и поднял чарующий взгляд. Безупречный. Каждый раз Уильяму приходилось совершать над собой небольшое усилие, чтобы оторваться от Дэмиана и суметь вернуться к картине, которая всё больше обрастала деталями, оттенками, полутонами и спустя несколько часов усердной работы была завершена. Заметив, как Уильям отложил кисть и принялся разглядывать холст, Дэмиан прикрылся покрывалом, беззвучно подошёл. Картина получилась изумительной, каждая деталь интерьера отпечаталась на ней, преобладали цвета восхода, рисующие густые тени и яркие блики, и Дэмиан легко узнавал себя, но, кажется, в разы, в десятки раз красивее.
— Уилл… это невероятно… Ты правда видишь меня таким? — вполголоса проронил Дэмиан, услышал тихий смех.
— Вижу? Ты в самом деле такой.
Уильям подал руку и когда Дэмиан вложил ладонь, притянул его к себе, усадил на колени. Некоторое время Дэмиан и Уильям глядели друг другу в глаза, улавливали романтические нотки, которым первым поддался альфа, осторожно наклонил голову Дэмиан и украл его поцелуй, ощутил, как пальцы омеги легли на плечи. Поцелуй резко завершился, когда дверь вдруг открылась. Оценив обстановку беглым взглядом, Сэмюэл разрушил её романтичность: