Дэмиан забыл о времени, но ни на миг не переставал думать о ссоре между Уильямом и Сэмюэлем, гадать, стоит ли поднимать столь щекотливую тему, с другой стороны, он почти ни слова не проронил, видимо, всё думал о произошедшем. Вода, тишина и Дэмиан помогали Сэмюэлю прислушаться к своим чувствам, хоть ненадолго перестать винить себя и сердиться на брата, понять, сколько всего неприятного они наговорили друг другу на эмоциях, но не хотели обидеть. Просто так вышло.
Сэмюэл и Дэмиан плавали, играли в мяч, и для него оказалось так странно молчание, что Сэмюэл не пытался поцеловать или прикоснуться, он словно выдерживал дистанцию, от чего Дэмиан ощущал лёгкую тоску, но не по вниманию альфы. Так не должно быть. Уильям и Сэмюэл должны помириться, снова общаться, как раньше. Но Дэмиан совсем не знал, как помочь и правильно ли поступит, если попробует вмешаться, совсем не представлял, как чувствует себя Сэмюэл, если самому Дэмиану так больно за него. Они оба замерли, когда двери вдруг открылась, и Сэмюэл первым понял, кто пришёл, отвернулся, но не попытался уйти, лишь опустил глаза, позволил наигранной улыбке сойти с лица. Уильям закрыл за собой дверь, бегло глянул на Дэмиана, но в следующий миг посвятил каждую крупицу своего внимания брату, встал у края бассейна.
— Так и думал, что ты здесь.
— Что тебе нужно?
— Я пришёл извиниться, — признался Уильям, наконец удостоился взгляда брата, Дэмиан же глядел на них и не был уверен, стоит ли уйти, разговор казался ему очень личным. Только Дэмиан подплыл к бортику, как Уильям окликнул. — Дэмиан, останься. Это и тебя касается… сильно.
Чтобы собраться с силами озвучить всё, что намеревался, Уильяму потребовалось некоторое время, которое Сэмюэл глядел и ждал, преданно ждал, когда брат заговорит, смотрел на него со странной смесью тоски, надежды и благодарности; сам Сэмюэл боялся так и не набраться сил прийти с повинной. Уильям провёл рукой по задней стороне шеи, слегка повернул голову в сторону, заговорил непривычно-робко, но искренне:
— Прости, я не должен был так говорить… Может, в бизнесе я большая акула, но, — Уильям тяжело вздохнул, а Сэмюэл глядел на него всё внимательнее. — Но бизнес — это единственное, в чём я лучше. Я не хотел тебя обидеть, просто, — вновь Уильям вздохнул, пытаясь подобрать правильные слова, хоть столько репетировал их, — хотел как-то доказать себе, что у меня есть шанс.
Сэмюэл замотал головой, наконец улыбнулся и с некоторым трудом вышел из воды, обнял брата, который даже не шелохнулся, когда одежда намокла. Лишь несколько секунд Уильям и Сэмюэл обнимали друг друга, пока будто по сигналу не отпрянули, оба подали Дэмиану руки, застав его врасплох. Дэмиан не отпускал альф, глядел то на одного, то на другого, всем нутром трепетал, предугадывая тяжёлый разговор, и до сих пор не мог понять, чего же он будет касаться. Или не хотел понимать. Первым заговорил Сэмюэл и в голосе его слышалась долька стыда:
— Дэмиан, на самом деле мы поругались из-за тебя.
— Что? — дрогнул тот.
Какая-то часть Дэмиана предполагала, однако он всеми силами отрицал, что может стать камнем преткновения между людьми, которых любил и которые так любили друг друга. Следуя жесту, Дэмиан подошёл немного ближе, теперь слово взял Уильям.
— Понимаешь, мы всю жизнь делились друг с другом, мы не то, что привыкли, мы хотели дарить друг другу всё, что у нас было.
— Но ты… с тобой всё сложнее. Мы не хотим делить тебя, — тяжело признался Сэмюэл. — Когда обсуждали покупку омеги, мы понимали, что, скорее всего, полюбим одного и считали, что всё будет нормально.
— Но ошиблись.
— То есть, — голос Дэмиана задрожал, как и он сам, эмоции нахлынули резко, стали скапливаться на глазах небольшими каплями. — Вы хотите, чтобы я выбрал одного из вас?
Ощущая дрожь, пробившую Дэмиана, видя, как слёзы катятся по его щекам, Уильям и Сэмюэл обняли его, крепко прижали к себе, но не спешили оправдаться или переубедить. Дэмиан понял всё правильно. С одной стороны его кожу ходила вода, с другой согревала одежда, как и внутри Дэмиана всё горело, пусть снаружи ощущался нестерпимый холод. Всеми силами Дэмиан старался сдержать слёзы, однако попросту не мог совладать с собой. В голове крутилось множество мыслей, вплоть до того, что нужно уйти, оставить Уильяма и Сэмюэля, лишь бы они не ссорились, и Дэмиан понимал, что, если они попросят, без раздумий сделает это, и что никогда никого не полюбит, кроме них, них обоих, разных и таких похожих. Уильям и Сэмюэл переглянулись, позволили Дэмиану немного поплакать, чтобы он мог успокоиться и услышать, плавно отпрянули от него, заглянули в серые глаза.
— Мы хотим, чтобы ты выбрал одного из нас, но только, когда ты сможешь.
— То есть? — вновь проронил Дэмиан, стёр из уголка глаза слезу.
— Мы ведь мелкие ещё, — постарался пошутить Сэмюэл, неловко посмеялся, — будем расти, меняться и, не знаю, всякое может случиться.
— Мы не хотим, чтобы ты чувствовал себя виноватым и тем более не хотим ссориться из-за тебя. Мы хотим, чтобы это решение ты принял сам, когда придёт время и, если посчитаешь нужным.
— А до тех пор будем терпеть друг друга.
Тихонько шмыгнув носиком, Дэмиан поглядел в глаза Уильяма, затем Сэмюэля. Они не лгал, они оба ценили отношения с Дэмианом, его самого, но что ещё важнее — друг друга, и в какой-то мере Дэмиан полюбил в них именно это. Сам Дэмиан не привык делиться, сперва дорожил каждой свободной минутой, каждой возможностью, каждым нервом, и никогда не встречал человека, которому мог бы подарить хоть что-то из этого, но Уильям и Сэмюэл прожили вместе бок о бок всю свою жизнь, и Дэмиан ценил их преданность друг другу больше всего. Сквозь редкие слёзы он улыбнулся, обнял обоих альф, прижался к ним, слушая учащённое биение сердец. Возможно, они правы, пройдёт время, и Уильям займёт место отца, возможно женится на своей работе, а может встретит прекрасного омегу, которого полюбит всем сердцем, и тогда Дэмиан лишь надеялся, что сумеет достойно принять его. Или Сэмюэл найдёт кого-то удивительного, с кем захочет провести всю жизнь, и придётся уступить. Дэмиан не до конца осознавал, как ему важно находиться рядом с семьёй де Вер и нет разницы, как супруг одного из сыновей или даже просто прислуга, просто оставаться рядом, проживать с ними каждый день и делать их жизнь лучше.
Дэмиан прижимался к Сэмюэлю и Уильяму, ощущал тепло их кожи, горячее спокойное дыхание и почему-то чувствовал себя на удивление счастливым, будто они перешли какую-то черту, сделали новый, тяжёлый и очень важный шаг. Странно говорить на такие откровенные темы и не чувствовать себя виноватым или обязанным что-то сделать, ещё и когда разговор состоялся не между омегами, признанными чуткими созданиями, а в первую очередь между альфами. Ими Дэмиан гордился не только как личностями, но как своими альфами, между которыми может быть однажды придётся выбирать, а может они никогда не изменятся и судьбоносный момент никогда не настанет.
Чтобы плавно завершить трепетный момент, Уильям поцеловал Дэмиана в макушку, брата потрепал по волосам и нежно улыбнулся каждому из них, надеясь, что разговор не оставит то печальное послевкусие, как это часто происходило. Сэмюэл ответил взаимной улыбкой, чуть неловкой, но очень открытой, он не сердился, даже за то, что Уильям откровенно назвал себя лучшим, а Дэмиан, пусть ощущал себя неловко, ведь выступил причиной раздора между братьями, попытался сделать вид, что всё в порядке, но что-то в глубине души улеглось не до конца. Скорее всего Дэмиана тяготило осознание того, что он внёс раздор в нерушимые братские узы, с другой стороны, возможно, хорошо, что это произошло именно сейчас и из-за человека, с которым можно обсудить вопрос напрямую.
Вместе с Уильямом и Сэмюэл Дэмиан лежал в постели, прижимался к ним, будто боясь хоть на секунду отпустить и потерять альф, своих замечательных альф, которых Дэмиан хотел стать достойным и может тогда не придётся выбирать. Сейчас Дэмиан не мог думать об этом. Может однажды настанет день, когда придётся решить, но до тех пор Дэмиан мечтал посвятить каждую секунду своей жизни тем, кого любил, не только Сэмюэлю и Уильяму, и не только семье де Вер.