Кровавый комок в его другой руке привлекает мое внимание. — Что это?
Леви делает паузу, глядя вниз. — Я уничтожил твоего демона. Он больше никогда не причинит тебе вреда.
Я оглядываюсь, когда он показывает мне отрезанный пенис, никогда раньше не видела изуродованных придатков. Это гротескно завораживает. Через мгновение его слова доходят до меня, и внимание возвращается к нему.
— Сайлас — это...?
— Умер, да. Я бы позволил тебе это сделать, если бы ты этого хотела, но он меня очень разозлил. Горжусь тобой, что ты не колебалась. Если бы в следующий раз ты прицелился чуть ниже, он бы истек кровью в течение нескольких минут. — Леви бросает окровавленный комок плоти на стол, рассеянно вытирает руку о штаны, а затем приседает передо мной. — Дай мне свое запястье, и я взломаю замок.
Пока он скрепкой быстро расправляется с наручниками, Рэн освобождает Роуэн от радиатора и прижимает ее к себе. — Больше никаких игр в приманку.
Роуэн смеется над его приглушенными словами, крепко обнимая. — Ты вытащил девочек?
— Они у Кольта и Джуд, — говорит Леви. — Нам нужно уходить. Когда хаос утихнет, Короли будут в ярости, когда поймут, что мы сделали.
— Да пошли они, — говорит Рэн. — Есть что-нибудь на его столе, что можно забрать в качестве сувенира для Пиппы?
Мы с Леви перебираем бумаги. Я беру инвентарный список и сканирую его.
— Даты поступления совпадают с датами, когда пропала девушка из пончиковой. Держу пари, что даты совпадут и с остальными, и с тем, как далеко в прошлое ушла регистрация фальшивой компании по доставке. Точно так же, как и в случае с тем, что мы нашли в кабинете моего отца, где было написано «не доставлено» и совпадало с днем, когда меня пытались похитить. — Я смотрю на логотип транспортной компании Сайласа на странице. — Они занимались этим десятилетиями. Вот как они следили за деньгами. Посмотри на итоговые суммы.
— Оценка стоимости, — предполагает Леви. — Давайте сфотографируем для Кольта все, что сможем найти, а потом передадим это Пиппе, когда выйдем. Пенн ждет на улице, чтобы сжечь все это место дотла и стереть его с лица земли.
— А как же полиция? Мы просто похороним то, что они сделали? — Я прикусила губу, вздрогнув от укуса.
Леви вздыхает, целуя мой лоб. — Никто не сядет за это, вот почему я убил Стоуна. Это единственная справедливость, которую мы получим.
— Нет такой вещи, как настоящая справедливость. — Роуэн обнимает себя, а Рэн обхватывает ее сзади. — Таким людям сходит с рук убийство. Это единственный выход.
— Пиппа позаботится о том, чтобы жертвы были в безопасности? — Это все, что имеет для меня значение.
Леви кивает. — А Колтон сделает так, чтобы их нельзя было отследить. У него целая сеть хакеров. Мы убедимся, что общество не сможет сделать это снова.
Мир не работает в черно-белом цвете, хорошее и плохое, победа или поражение. Я должна принять это.
Рэн фотографирует документы, затем собирает их в стопку. Он складывает ее и засовывает пачку бумаг в свой рваный пиджак. Роуэн поднимает лацкан, свисающий с пиджака, и поднимает бровь.
— Не спрашивай, — бормочет он. — Я должен был надеть McQueen. Это мой любимый смокинг.
— Это была твоя вина. — Роуэн ухмыляется. — Кроме того, ты определенно можешь позволить себе замену или пять.
— Это принцип, — говорит он.
— Пойдем, — говорит Леви.
Он собирает свой окровавленный нож и острие, убирая их подальше.
Я колеблюсь, глядя на кусок Сайласа, который Леви отрезал, чтобы принести мне, желудок сжимается, и я сжимаю руки в кулаки.
— Что случилось? — Леви отступает назад, махая остальным.
— Здесь все и произошло. Ужин, ... — Я прервалась, облизывая губы. — То, что он сделал со мной. Это дом. Человек внизу назвал его Замком.
Челюсть Леви сжимается. — Здесь?
Мой кивок колеблется. — Не знаю, где именно, там была кровать, так что предполагаю спальню, но...
Когда я замолчала, Леви шагнул ко мне, крепко поцеловал в лоб и обхватил за шею. — Мы сожжем этого ублюдка дотла. Пенн — лучший чистильщик, которого мы знаем, и он ждет снаружи. Хочешь сама найти комнату и разжечь огонь?
Я качаю головой, зарываясь в его грудь. — Просто хочу уйти и оставить это позади. Я готова закрыть эту главу моей жизни — больше никаких кошмаров, я навсегда вычеркиваю родителей из своей жизни. Я не их пешка, я могу быть самой собой, и лучше помогу спасти этих девочек, чем проведу здесь еще одну минуту. — Я поднимаю на него глаза. — Тогда мы можем вернуться домой, в Гнездо.
Это дом, который зовет меня, дом, в который меня приняли, который они все построили для себя.
— Дом, — повторяет он.
Леви выводит меня из комнаты, обнимая за плечи. Я высоко поднимаю подбородок, когда мы выходим из моего кошмара.
38
ЛЕВИ
Мы снова встречаемся с Колтоном и Джудом на веранде за домиком. Линия деревьев освещена мигающими красными и синими огнями на другой стороне участка. Все девушки прячутся под занавесками, сорванными с высоких окон в домике, чтобы прикрыться. Одна из них одета в пиджак Колтона, а другая размахивает серебряным подсвечником в качестве оружия.
Светловолосая девушка с искрой непокорности в глазах кивает Роуэн и Айле.
— Пенн, готов к рандеву в ближайшее время, — приказывает Рэн по связи.
— Я готов, когда ты будешь готов, — отвечает он. — Давайте зажжем.
— Позови Пиппу, — говорю я Джуду.
Мы движемся как тени под покровом ночи, пересекая лужайку за домиком, чтобы добраться до леса. Домик стоит за экстравагантным поместьем, в котором проходил маскарад, закрывая его от посторонних глаз, но он находится недалеко от главного особняка. Отсюда видно, как патрульные машины заполняют переполненную дорогу перед поместьем. Вспышки камер спорадически освещают ночь.
На улице больше людей, чем было в театре.
— Похоже, вечеринка закончилась. Когда обходили бальный зал, мы подбросили несколько лишних подарков в карманы и сумочки, — говорит Колтон. — Это что, акробат?
Выступающие в костюмах, значительно отличающихся от тех, что были в бальном зале, и команда злоумышленников рингмейстера перемежаются с беспорядочно мечущимися людьми. Те, кто выглядит более спокойным, должно быть, относятся к гостям из несекретного общества, которые действительно верили, что пришли посмотреть на развлекательное представление, а не на подпольный аукцион.
Джуд говорит по телефону низким, четким тоном, осматривая линию деревьев. — Я не вижу служебной дороги, Пип. Тебе нужно быть более точным.
— Вот. — Я указываю ему через плечо на место, где деревья более разделены.
— Иногда ты пугаешь, — говорит Джуд. — Да, нам по пути.
Когда он машет нам рукой, чтобы следовали за ним, мы идем следом, не спуская глаз с охранников, которых пропустили. Девочки волнуются, некоторые из них плачут от переполняющих их впечатлений. От их тихих криков у меня в груди что-то екнуло. Я уже давно не испытывал сочувствия к кому-либо, но я понимаю часть того, через что прошли эти девушки после того, как их выкрали с улицы.
— Теперь с тобой все будет хорошо. — Айла отходит от меня в сторону, держа наши пальцы сплетенными вместе. Она поглаживает спину одной девочки. — Наши друзья — полицейские, и они отвезут тебя в безопасное место.
Когда мы подходим ближе, становится легче разглядеть служебную дорогу за поместьем, которая идет вдоль линии деревьев и параллельно официальной подъездной дорожке, чтобы не привлекать внимания к поставкам и другим неприглядным машинам.