Как страшно. Всё это я тысячи раз читал в книгах Бредбери, Оруэлла, Хаксли, и ужасался, но и предположить не мог, насколько мы близки. Интересно, если я сейчас попробую кому-то что-то доказать главным аргументом нашего детства: «Честное слово»? Он сразу лопнет со смеху или всё же успеет попросить расписку?
Только в работе, где невидимым стражем над нами стоят деньги, мы беспокоимся о чести и достоинстве своего имени. Нас научили, что всё продаётся. И все мы только и делаем, что пытаемся набить себе цену, не пытаясь увеличить своё достоинство.
Всю неделю эти мысли не давали мне покоя. Я и не предполагал, что настолько глубоко меня может захватить философское настроение. Так всегда бывает, стоит начать питать к кому-то нежные чувства, как все твои мысли и желания направленны на то, чтоб понять и заинтересовать его. Надо мне прекращать с ней общение. Всё равно пустое занятие. Но почему-то меня не покидает уверенность, что я могу стать лучше, и именно она мне может в том помочь. Мне захотелось прочувствовать её мысли, понять и в полной мере осознать, что движет ей: простое желание набить себе цену, самолюбие, которое она тешит, искусно возвышаясь над другими или что-то более великое и светлое?
Я встретился с ней в лифте, в воскресенье вечером. Мне нужно было в магазин, оказалось, что ей тоже. Мы очень мило беседовали, блуждая между рядов ближайшего супермаркета, и я отметил, что получаю эстетическое удовольствие от её манер и воспитания. На прощание, у двери, Анна пригласила меня на чай. Пообещав зайти на неделе, я отправился варить пельмени на ужин.
Мысли всё ещё вертелись вокруг нашей прошлой беседы со Анной, и всё мне казалось, что я упускаю что-то важное, без чего не сложится паззл, что это непонятное чувство, толи вины, толи горечи именно от того, что сама суть беседы, некая истина, так и осталась мной непознанной, не постигнутой. Но не идти же к Анне со словами: «Давайте продолжим наш разговор».
В этом случае мне приятно думать, что она всё же хитрит, как все женщины, играет и не поддаётся. Женщинам же нравится, чтоб их добивались. Может милая соседка начиталась высокой литературы и хочет, чтоб и её жизнь походила на дивный роман, из описанных классиками?
Так и не найдя ответа на множество возникающих вопросов, я решил всё же воспользоваться приглашением на чай. Анна была рада меня видеть, и сразу же пошла кипятить чайник, пока я мыл руки. Я обратил внимание, что женщина использует не электрический, а обычный чайник со свистком, который подогревается на плите.
- Я уже думала, что обидела Вас, и Вы не желаете больше продолжать общение, - произнесла Анна, доставая баночки с чаем и травами, - Вы не против, добавить в чай, сушёную малину и листья смородины?
- Конечно на Ваше усмотрение. Я много думал о нашей прошлой беседе.
Анна достала из кухонного ящика грелку на чайник, в виде яркой лоскутной курочки. Мне захотелось смеяться, как мальчику от вида этого смешного и аксессуара. Много лет не видел подобной прелести. Не заметив моей реакции на грелку, Анна продолжила начатую мной тему:
- Это действительно очень сильная тема. И очень личная. С моей стороны было не тактично поднимать её для обсуждения. В своё оправдание могу сказать, что вовсе не стремлюсь учить всех и каждого, как стоит жить. Я не желаю выставлять напоказ всё, что беспокоит меня. Просто, Вы человек целеустремлённый и честный. Я вижу, что простыми отговорками Вас не остановить. Но если рассказать Вам правду, она поможет нам понять друг друга.
- Вы говорили, что верность не начинается встречей и не заканчивается смертью… а как быть с расставанием?
- А расставаний нет для верности и любви. Но здесь вопрос уже в том кто и как это понимает. Как человек расценивает само значение слов любовь, верность, преданность. Если для тебя любовь – это желание получать удовольствие от того, что человек рядом здесь и сейчас, то конечно с разлукой, допустим командировкой, верность для тебя закончится, как и любовь, едва любимый пропадёт из поля зрения. Сейчас немногие задумываются об этих понятиях. К сожалению, мы живём в эпоху обесценивая морали, но я верю, что это скоро кончится. Люди поймут, что так жить нельзя, задумаются о том, на что мы становимся похожи, поступившись своими принципами, своей честью, забыв о совести. Скоро всё исправится в лучшую сторону.