Эти, со звёздочками, такие же бессловесные и бесправные животные, что и мы. Офицер не выбирает себе место службы - служит куда Родина пошлёт. Только нашего брата призывают на два года, а офицеры барабанят по двадцать пять календарей. Самое жестокое и беспощадное, что я могу сделать шакалу, так это сказать ему в день моей отправки домой:
- Всё, товарищ майор! Я - гражданский! А вы - трубите дальше.
Большего зла я шакалу сделать, хоть стреляйте, не могу. Они все - несчастней меня. Мне их - жалко.
Пламенные речи, что замполиты льют про "воинский долг", "почётную обязанность", "самое высокое звание - рядовой" - это мура. Самое высокое звание - Маршал Советского Союза. И зарплата у него как у сотни сержантов. А моя ступенька - вторая снизу и до Маршала мне как до Пекина раком. Я настолько ничтожная песчинка в огромном механизме "Советская Армия", что самое умное для меня - не вякать и постараться не попасть между ведущих шестерён. Тогда и шестерни пострадают, и механизм засбоит, и сам пропаду.
Утром за мной заехал Мифтахов и забрал меня в роту.
Привет губе, начгубу и "суткам сверху" - в батальоне службу тащить некому, везде недокомплект личного состава.
По пути от Бочки до бэтэра, до того, как тот взревел движками и заглушил разговор, Зульфар сказал мне очень справедливые и потому горькие для меня слова, которые я пережёвывал до конца службы:
- Я думал ты - толковый сержант, - очень спокойно, как учитель после проверки домашнего задания, определил ротный мою сущность, - Вон, караван взял. Наградные на тебя отправили. Из полка о тебе отзывы хорошие. Тебе через месяц становиться замкомзводом после Хизриева, а ты оказался долболёт. В полку - Паша-террорист, в роте - Мандавошка. Ты мимо ни одного замполита пройти не можешь, не зацепившись. Когда же ты, наконец, поймешь, что есть командиры и есть замполиты?
Больно и стыдно было мне слышать про себя такие вещи.
Всё - так. Всё - правда.
Долболёт и есть.
Залётчик.
Или, как называет меня мой друг капитан Скубиев, "идиёт".
Что мне было ответить?
В царской армии нижний чин на такое по-человечески грустное признание офицера отвечал: "Так точно, вашскородие. Дурак!".
- Простите меня, товарищ капитан, - попросил я.
Как далеко мы ушли от Царской армии.
6. Дембель Хизаря.
Не только от доброты душевной забирал меня ротный с губы до срока и не в связи с необходимостью службы. Со вчерашнего дня в роте появились дембеля.
Если в Советской Армии дембеля - это ненужный балласт, который безболезненно заменяется молодым пополнением, рекрутированным военкоматами СССР и путается под ногами командиров примерно месяц после Приказа, то в Афгане дембеля - непреходящая зубная боль офицерского состава. Приказ подписан 26 сентября, сержантов будут отправлять в Союз в ноябре, а последние дембеля-рядовые уйдут по этому приказу только в середине февраля. Поэтому, не месяц, как во всех Вооруженных Силах, а пять месяцев во всех ротах ОКСВА будут обретаться никому ненужные, забившие на все приказы гражданские люди, одним своим видом подрывающие воинскую дисциплину и расхолаживающие остальной личный состав. При существующей системе замены солдат и офицеров, когда увольняют в запас только после того, как в роту приходит живой заменщик, в году остается неполных три месяца когда в полку вообще нет дембелей.
Воинская дисциплина, и без того далекая от муштры учебных подразделений Советской Армии, после Приказа начинает плавно опускаться по всему Афгану и к февралю, а если уходит весенний призыв, то к августу - достигает своей нижней точки полного отрицания любых приказов и распоряжений. Явление это необоримо как смена времен года и никаким прокурорам-особистам-замполитам победить его не удается. Пик солдатской исполнительности - короткие промежутки времени между отправками последних дембелей в августе или феврале до очередного Приказа Министра Обороны, когда все четыре оставшихся в строю призыва повышаются в статусе на одну ступеньку. До окончания отправок дембелей в полку служат не четыре призыва, а пять и это обстоятельство уже само по себе не укрепляет дисциплину.
С сегодняшнего дня Мифтахов предусмотрительно и мудро стал собирать дембелей вверенной ему первой роты на КП роты, зная наперед, что, находясь на позициях, дембеля положат большой и грязный болт на своих взводных командиров. Находясь на КП и будучи под круглосуточным контролем со стороны ротного и замполита, дембеля еще очень даже могут принести пользу Родине. На позициях от них будет только вред и разложение личного состава.