- Ты чё? До хрена в жизни повидал?
Никто из них ничего не видал, кроме Шибиргана и не был нигде, дальше пяти километров от сопки. А я объехал весь Север от Ирана до Пакистана и на этот осекающий вопрос даю отбривающий ответ:
- На три твоих чмошных жизни хватит.
Так что я - дедушка Сухопутных войск и ветеран Афганистана. Прошу учесть и уважать.
Если кому-то нравится летать, то запретить им этого я не могу. Я свое черпачество подтверждал кулаками. Если деды Высоты продолжают отлётывать, значит не сумели подтвердить что они не духи.
Радость после прибытия на Высоту свежего человека постепенно стала сменяться напряжением, которое я создавал.
Хизарь - командует.
Взвод - летает.
Я - тащусь.
На пост?
Пожалуйста! Встану.
Мне не в лом свои часы отстоять.
А вот в эти глупости вроде зарядки и наведения порядка вы меня не вмешивайте. Это не моё. Мне не положено.
Деды тоже хотят тащиться, но шугаются авторитета Хизаря. Хизарь возрастом старше ротного и выглядит как взрослый мужик. Поэтому по команде "выходи строиться на зарядку!" они выходят строиться, а я продолжаю, как и положено деду, валяться на своей кровати и ловлю завистливо-укоризненные взгляды однопризывников.
Напряжение во взводе растет от команды к команде.
- Выходи строиться!
Все выходят - я лежу.
Налицо - "противопоставление себя коллективу".
- Чистка оружия!
Все разбирают свои автоматы - я иду курить на танк. Свой автомат я почистил полчаса назад самостоятельно, без всякой команды. Что мне теперь? Чистить чистый автомат чтобы "не отрываться от коллектива"?!
Что мне делать - я не знаю.
Гнуться под Хизаря вместе со всеми я не буду. Я под Полтаву не гнулся, а Полтава был достойный дед, "За отвагу" имел. Я не гнулся будучи духом, а уж дедом я под Министра Обороны не прогнусь. Слишком тяжело мне досталось моё дедовство. Любого, кто попытается - зубами загрызу.
Но напряжение во взводе - растет.
И причина напряжения - я.
Я - не со всеми.
Я - "не как все".
И это все видят.
Это всех раздражает и унижает. Хотя я никого ничем не унизил.
Свободный человек одним своим существованием унижает холуёв.
Что-то должно произойти, потому что коллектив нельзя долго держать в напряжении.
Необходима разрядка и она произойдёт, даже если примет страшные формы.
Разрядка произошла.
Так, как никто не ожидал.
Не я разливал керосин, но я был спичкой, о которую чиркнули коробком.
Утро обычного дня.
Никто не спит.
Фишкари - на постах. Остальные позавтракали и занимаются по распорядку. Хизарь командует:
- Приготовиться к политзанятиям.
Я подумал, что прикол такой. Уж кому, кому, но не Хизарю - "птица счастья завтравашнего дня" - лекции читать. Пусть сперва по-русски выучится разговаривать. Политзанятия - настолько деликатная штука, что даже командиры не берутся их проводить. Только замполиты. А тут не офицер, а нечисто говорящий по-русски старший сержант возьмется разъяснять мне политику партии и правительства о которой сам не имеет никакого представления.
Все на полном серьезе повытаскивали конспекты и приготовились записывать излияния Хизаря. Ей богу, даже в армии есть предел абсурду. Я понимаю, что "круглое носится, квадратное катается", но чеченец-замполит - это ни в одни рамки! Чтобы не присутствовать при этой клоунаде, я двинулся на выход - напряжение во взводе нарастало и ухохатываться над неправильным произношением слов новоявленным "лектором" мне не хотелось. Не так поймут.
- Вас это тоже касается, товарищ сержант, - остановил меня Хизарь.
- Что "касается"? - я остановился на выходе и повернулся.
- Присутствие на политзанятиях.
Несколько секунд я щелкал тумблерами в своей голове, пытаясь понять: серьезно он или шутит?
- Возьмите ваш конспект и записывайте. - Хизарь обращался ко мне по уставу, "на вы".
Я попытался обратить в шутку "занятие", которое решил устроить Хизарь:
- Да ладно тебе, Миш. Проводи с рядовыми. С сержантским составом замполит отдельно проведет.
Хизарь повысил голос:
- Я вам не Миша. Я для вас сейчас - старший сержант. Я - старше вас по званию и являюсь старшим позиции. Вы обязаны мне подчиняться.
"Ах, вот куда тебя понесло? Старший сержант ты. Лычками своим вздумал козырять?".
На заднем фоне замаячил Рочкован, перепуганный шумом в спальном помещении пехоты.