Разговор происходил в небольшом шатре, разбитом прямо посреди поля. С момента моей победы прошло всего десять часов, и армия всё ещё стояла на том поле, где произошло последнее сражение. Здесь были все оставшиеся войска Магаданского фронта. Замысел Василия Олеговича Добрынина и его стратегов заключался в том, что бы начав широко, в итого собрать все силы в единый кулак, с которым и перемолоть основные силы нежити и демонов, пока мы будем убивать их высших магов. План был и правда хорош, вот только разведка безбожно облажалась — высших магов у врага оказалась в полтора раза больше, чем они докладывали. Но так или иначе, на этом поле сейчас были все, включая расположенные изначально на флангах группы войск.
Как водится, едва опасность миновала, как начались политические игры. Разумеется, не среди всех и даже не среди большинства уцелевших аристократов — эти счастливчики могли пока позволить себе чистую, не замутненную радость от одержанной победы или горечь и тоску по погибшим близким. Пойти и забыться среди многочисленных шлюх и вина — маркитанты, шлюхи и прочий люд, всегда сопровождающий любое войско, уцелели. Учитывая же масштаб потерь, их теперь было едва ли больше, чем их клиентов.
Вот только Главы и Старейшины Родов, особенно крупных и могущественных, на подобное права не имели. С большой властью идет и большая ответственность, и тот, кто об этом забывает, потом обязательно платит за это огромную цену. Я Глава своего Рода — и если кто-то скажет, что в моем Роду людей можно по пальцем одной руки пересчитать, то этот человек точно не аристократ. Это простолюдинам, не знакомым с внутренней кухней аристократии, кажется что Род это лишь непосредственно сами носители благородной фамилии.
Вот только в реальности всё несколько иначе. Для Глав и Старейшин Род — это все люди, что зависят от него и трудятся на его благо. Десятки, а в случае Великих Родов — сотни тысяч и даже миллионы людей. Ведь всех тех, кто жил на их землях и платил им налоги, тоже относили к числу тех, за кого Род несет ответственность.
И потому я тоже, нравится мне это или нет, буду играть в эти игры. Ибо в той же Александровской губернии десятки тысяч переселенцев из разрушенной столицы губернии, уже пустившие корни на моих Родовых Землях, зависят от меня и моих решений. Николаевы-Шуйские теперь Великий Род — хотя и только по названию, а не по возможностям. Но даже так, мы уже в высшей лиге, и это отрицать не мог никто.
Потому мои слова о помощи Шуйской в прорыве были не просто объяснением, почему я покидаю эту пару, а удочкой, закинутый в их пруд. Клюнут ли? Или я переоценил их впечатление от увиденных в действии моих возможностей?
— Гм… По поводу того, что вы сказали… — изобразив неловкость, начал Рысев.
Клюнули.
— Да? Вы хотите что-то добавить? — вежливо спросил я.
Мы все прекрасно друг друга понимали, но политес — штука такая… Приходится соблюдать.