В числе многочисленных и разнообразных трофеев, захваченных воинами под непосредственным командованием Старика в этой кампании оказалось немало разного рода артефактов и даже алхимии, предназначенной для использования лишь нежитью. Допинг, боевые артефакты, одноразовые и нет, Кристаллы Мертвых… Последнее считалось наиболее редкой добычей, так как обычно нежить поглощала их сразу, как получала.
Правильно ограненные вытянутые кристаллы размерами от мизинца до пятидесяти сантиметров, они были хранителями правильно извлеченной и концентрированной жизненной энергии, предназначенными для использования ожившими мертвецами. И использовали их, само собой, лишь для действительно ценной, элитной нежити — баньши, рыцарей смерти, костяных драконов и личей, являющихся офицерами и генералами армии Смерти. Самые малые предназначались слабейшим из них, позволяя по чуть-чуть развиваться и усиливаться либо же использовать их как источник энергии в случаях, когда живой добычи под рукой нет и не предвидится… А ещё были отличным средством поощрения — элитная нежить обладала пусть зачастую примитивным, но разумом, и несмотря на свою природу и абсолютную над ними власть некромантов, была куда эффективней и мотивированнее, если использовать не только кнут в виде подчиняющих чар, но и пряник в виде таких вот наград… А ещё Кристаллы весьма положительно влияли на развитие разума порождений Смерти.
Для таких, как Андрей, польза была только от кристаллов размером в пятнадцать сантиметров минимум. Нелегкие в изготовлении, требующие для своего создания специальных ритуалов, прежде они моему рыцарю смерти доставались лишь несколько раз. И речь об усилении в тех случаях не шла — то были артефакты как раз в ладонь величиной и использовались для быстрого восстановления сил в период интенсивных боев. По прибытии в лагерь он несколько раз учуял Кристаллы достаточно крупные, что бы заинтересовать его, и мы сумели выкупить три штуки. Один около двадцати трех, ещё один двадцать семь и третий, настоящую находку, тридцать восемь. Первый мой верный рыцарь должен был закончить поглощать уже сегодня — о чем он, собственно, сразу по прибытии сообщил. Сильно это его не усилило — но даже те три-четыре процента, на которые возросла его мощь, уже окупали все потраченные на это деньги.
— Интересно, кому сегодня не повезло получать от меня трепку, — довольно потянулся, хрустнув спиной, Рысев. — Надеюсь, не очередного старика без роду и племени? Не вижу смысла тратить время со слабаками — в таких поединках толку столько же, сколько в обычной отработке заклинаний на полигоне.
Спарринги парню я до сего дня устраивал лишь дважды. Один в первый день наших занятий — лично со мной, проверить на что он способен и понять, что ему следует подтянуть. Второй был вчера — я вызвал для этого одного из своих ветеранов, что достаточно давно, около пяти месяцев назад, взял ранг Мастера. Особых ожиданий от своих людей у меня пока не было — да, у них были три спокойных месяца тренировок под моим началом, и это значительно их усилило, но этого слишком мало, что бы сравняться с полновесным отпрысками Великих Родов, с детства получающими лучшую алхимию, доступ к закрытым знаниями и отличных наставников. Так что победы своего человека я и не ждал… И потому не удивился и не расстроился результату. Мой вассал продержался около четырех минут, что весьма неплохо учитывая все обстоятельства, но Рысев победил уверенно и технично.
— Сойдись вы с тем «стариком» не на тренировочном спарринге, а столкнись на поле боя, во время настоящего сражения, все могло бы закончиться совсем не так радужно для вас! — не удержался Петя. — И вообще, ваше благородие, напомните-ка мне, когда вы там стали Мастером? Вам сейчас двадцать, а значит где-то в восемнадцать, верно?
— В семнадцать! — гордо вскинул подбородок Рысев. — И мне двадцать один!
— Это впечатляющий результат, ваше благородие. Результат настоящего гения, каких единицы на всю Империю, — похвалил его Петя.
У Николая сжались кулаки от гнева, но с ответом парень не нашелся. Учитывая, что моему ученику сейчас как раз было семнадцать, и он уже достиг ранга Старшего Магистра, вполне справедливые в любой иной ситуации слова Пети здесь и сейчас звучали самой настоящей, тонкой издевкой — причем такой, что формально придраться к словам парня было невозможно. Он ведь всё по факту сказал… Ну а само собой приходящее на ум сравнение их достижений в семнадцатилетнем возрасте к делу не пришьешь. Да и не вызовешь же на дуэль Старшего Магистра, верно?