Ночь прошла спокойно, и утром я отправился знакомиться с личным составом. Приходько оказался уже у себя — хмурый, без настроения и довольно помятый, но спокойный.
— Как самочувствие? — поинтересовался я.
— Дерьмово, — признался он. — Чувствую себя так, будто по мне иглохвост прошёлся… Мне ребята рассказали, что вчера было.
— И? — поднял бровь я.
Хмуро глядя на меня, мужчина вздохнул и заговорил:
— Прошу прощения за своё поведение. Я перебрал и был не в себе, — сказал он. Причем вроде даже искренне. — Могу я как-то загладить свою вину?
— Больше не напивайся до такого состояния, — пожал я плечами. — Мне бы не хотелось снова с тобой драться.
Пожалуй, я мог бы бы послать его в задницу с его извинениями, и тот факт, что он пьян, для меня оправданием не служил. Но мужик сам, первым извинился — это раз. А два — мне с ним ещё служить. Это не какой-то там учебный полк — это настоящая Сибирь, настоящая боевая часть и воевать нам здесь предстоит бок о бок, прикрывая друг друга.
— Договорились, — кивнул он. — Ты не подумай, я не пьяница какой, и так не упиваюсь обычно. Была причина… Ты сейчас куда?
— Да хотел бы пойти поглядеть, кем ныне командую, — пожал плечами я. — Пора бы в должность уже вступать.
— Ты кем назначен к нам? Командир взвода? — поинтересовался он.
— Отделения. Третья рота второй батальон, — ответил я.
— О! Так ты мой новый подчиненный, — повеселел мой новый сосед.
Здорово… Я своему командиру вчера морду набил, выходит?
— Ну пойдём, познакомлю тебя с твоими орлами, — хохотнул он.
Глава 7
— Ну здравствуй, моя принцесса, — тепло улыбнулся высокий, зеленоглазый мужчина. — Я по тебе соскучился.
— Здравствуй, папа, — слегка церемонно присела в книксене Хельга. — Мне тоже тебя не хватало.
Павел Александрович Романов выглядел куда моложе, чем можно было ожидать. Мужчина лет тридцати пяти-семи, русоволосый, с волевым подбородком и решительными чертами лица, он смотрелся скорее скорее эдаким командиром батальона Имперской Стражи, чем могучим чародеем и одним из влиятельнейших людей Российской Империи, да и мира в целом.
Однако стоило столкнуться взглядом с этим обманчиво молодым и лихим мужчиной, как всё становилось на свои места. Маги Заклятья живут долго, куда дольше обычного чародея — от ста семидесяти до двухсот пятидесяти лет, в зависимости от личной силы. Это были сверхлюди с чудовищными магическими и физическими возможностями, каждый из которых считался стратегическим оружием своего государства. Не единственным и не столь ультимативным, как ещё тысячу лет назад, но от того не менее опасным.
Павел Романов разменял уже свой первый век буквально три года назад. И учитывая его могущество и личную мощь, уже сейчас делавшую его одним из сильнейших чародеев планеты, мог прожить ещё раза в полтора дольше. При взгляде в ясные изумрудные глаза, так похожие на глаза его дочери, ощущалась вся глубина прожитых им лет, преодоленных на своем пути препятствий и потерь, которых хватило бы на полную жизнь иных смертных.
И лишь при взгляде на дочь суровый взор Второго Императора, как его иногда называли меж собой те, кто служил ему, он смягчался. Те, кто живет долго, и любят долго — так говорили о старших магах, тех, чья жизнь в силу личного могущества значительно превышала таковую у всех прочих. И он полюбил, однажды по настоящему полюбил, вопреки наличию нелюбимой жены, брак с которой был заключен лишь ради усиления своих политических и экономических позиций в государстве, несмотря на все возможные риски от подобных отношений… К сожалению, счастье оказалось не долгим. Бомба, магическая бомба, которой хватило мощи при подрыве уничтожить три квартала Александровска, разорвалась прямо под каретой Инги, и лишь случайность уберегла в тот день от смерти его дочь — пятилетняя девочка закапризничала и не захотела ехать с матерью в их особняк, оставшись гулять со своим дедушкой, отцом Инги.
И вот теперь на его дочь охотились. И враги даже едва не сумели достичь своей цели — уверовав в то, что его приказа не посмеют ослушаться, он отправил защищать дочь целого Архимага, присовокупив к этому целый отряд собственной службы безопасности. И что в итоге? Первое нападение на Хельгу не обернулось полным успехом лишь по двум причинам — личной телохранительнице, которая вообще была приставлена к девушке лишь на всякий случай, ибо Павел полагал, что Суханов и его люди вообще не допустят, что бы дела зашли так далеко, и случайно проезжавшему по тому участку дороги мальчишке, изгнаннику из боярского Рода!