Меня кувыркнуло в воздухе и отбросило в сторону, Малое Темпоральное Замедление оказалось сметено и разрушено выплеском энергии умирающего духа, но в нем уже не было нужды. Жаль, в следующий раз подобный прием удастся использовать нескоро — чары разогревшегося до неприличия артефакта ушли в долгий откат.
Лучник вскинул голову к небесам и протяжно, тяжело выл от боли и страха. А затем засиял, весь, разом — и во все стороны рванула волна могучей энергии. Мелких духов и многих шаманов послабее просто смело, заколебались и Доспехи Стихии моих Мастеров…
Твёрдо стояли на ногах сейчас лишь двое — я и проклятый горбатый шаман с аурой Старшего Магистра. В иных обстоятельствах подобный расклад значил бы что предстоит тяжелый, долгий бой, в котором потребуются совместные усилия всей моей гвардии, но…
Шаманы такой народ, что сами по себе, без своих помощников на голову уступают большинству иных чародеев. Компенсируется это тем, что подготовленный маг данного направления вполне может и с парой магов своего ранга потягаться за счет многочисленных слуг и союзников из иных планов бытия, но сейчас мы прикончили сильнейшего духа, что был в его арсенале.
Нет, вокруг него кружилось ещё немало всяческих порождений иного плана бытия — самой разной формы и силы, они представляли немалую угрозу почти любому магу. Почти — потому что тут был я.
Каналы маны слегка ныли от боли, источник опустел на половину — но я всё ещё был боеспособен. А учитывая, что мой магический резерв аномаольно велик для четвертого ранга, всё было под моим полным контролем.
— Будь ты проклят, лживый чужак! — зло рыкнул горбун. — Я ведь говорил, что не следует тебе доверять! Говорил на Совете, что…
— Пасть закрой, падаль, — шагнул я к нему. — Ты внедрил духа в разум моей слуги, ты захватил мой замок и попробовал подчинить себе мой магический источник, ты вывесил свой стяг над моим, будто я твой слуга и вассал… Неужели ты, старый безмозглый дурак, не понимаешь, кто я и чем тебе грозило подобное неуважение?!
— То, что дураки в Совете считают, что ты велик, для меня не аргумент, — презрительно скривил он губы, стукнув посохом и направляя на меня своих тварей. — Может, в иных мирах и иных жизнях ты и был велик, но сейчас…
Потоки ярко-белого света устремились от меня вперед, принимая форму десятков клинков и разрубая его слуг. Следом ударил поток фиолетово-желтых молний — я был природным врагом нематериальных тварей, что уже успел показать всем, прибив лучника, но до некоторых доходит медленно…
А прорвавшиеся через мои атаки твари, пытающиеся меня заморозить, сжечь, сковать начарованным гранитом, пронзить воздушными копьями и так далее просто гибли один за другим под взмахами Меча Простолюдина. Я воочию показывал всем умникам, полагающим, что сильному магу владение клинком необязательно, сколь силен может быть опытный маг в ближнем бою.
Тварей шамана хватило бы, что порвать Мастерский Доспех Стихии. Но я двигался, подобно грому и молнии, покрытый фиолетовыми разрядами клинок разил безжалостно, не промахиваясь и не оставляя духам шанса… И через десять минут перед бледным, выронившим свой посох от растерянности и страха шаманом стоял я.
Стоял, спокойно вкладывая клинок в ножны, оставив за собой десятки луж с эктоплазмой — всё, что осталось от его свиты. А по щеке самого горбатого чародея текла тонкая струйка крови…
— У меня к тебе много вопросов, старый урод, — сообщил я зло. — Знай — выжить не получиться, и сдохнешь ты в жутких муках.
Глава 15
— Итак, что мы имеем в итоге? — подбросил я в руке короткий нож с чуть изогнутым лезвием. — Ты, обрыган, решил, что настало время твоему колену народа нанхасов возвыситься. Молодой и глупый имперец сам вложил тебе в руки шанс на то, что бы вам это удалось. Великий я там или не очень, но одно то, что я покорно отправился на войну доказывало в твоих глазах, что умом я не блистаю. Война всё спишет, так ведь? Сгинет сопляк в лесах близ Разлома — прекрасно. Выживет и вернется — тоже ничего страшного, ведь обработанный и усмиренный, очищенный от влияния духов мощный источник магии плюс хороший замок из зачарованного камня дадут тебе возможность пустить меня под нож. Я нигде не ошибся?
Отвечать мне горбатый шаман не стал. Впрочем, он и не мог — с переломанными челюстями, искалеченными конечностями и десятком разнообразных зачарованных штырей, безжалостно пригвоздивших его в самом центре старательно вычерченной мной магической фигуры разговаривать старику было явно тяжело.