Мастера, Младшие и Старшие Магистры — здесь было множество представителей огромного количества самых разных Родов провинции. И Мастеров здесь было меньшинство — в момент нападения здесь находилась в основном элита из числа приглашенных на праздник…
Само заклятие служило, как я понял, чем-то вроде клетки. Клетки, что медленно, но верно разрушало энергетику попавших в неё людей, не позволяя им толком пользоваться своей магией и пожирая их силу, жизнь и даже верхние слои самой души… До этого, правда, пока не дошло — Архимаги, числом около двух-двух с половиной десятков человек, своими аурами защищали попавших вместе с ними в беду людей. Маги же Заклятий себя никак не проявляли — видимо, берегли силу в надежде, что предоставится шанс на контратаку. Не предоставится… Если клетку не разрушить. Вот только как это сделать?
Как меня до сих пор не обнаружили? Очень просто — буйство энергий, царившее в этом месте, заставляло содрогаться саму ткань реальности, а злобная, агрессивная сила Хаоса забивала всё своими эманациями. Здесь, в этом месте, что Архимаг, что простой смертный — и тот, и другой был вынужден полагаться лишь на собственные глаза и уши. Другое дело — Маги Заклятий, но и тем требовалось специально сканировать всё вокруг, что бы кого-то засечь… Вот только они и так были заняты — один поддерживал эту мерзкую магию, четверо других же к чему-то активно готовились.
Я ждал, терпеливо ждал, чувствуя разгорающуюся в груди ярость при виде приносимых в жертву людей. Нет, я не и сам был далеко не ангелом, сам не гнушался подобного, но для меня мир в таких вещах был куда проще, чем могло бы показаться. Для меня он делился на своих и чужих — и сейчас русские дворяне, какими бы они сами по себе не были, были в числе своих и умирали. Умирали, словно скот, а я вынужден был молча наблюдать, трепеща в душе от мысли — неужели опоздал⁈ Да нет, не может быть… Я торопливо водил взглядом по огромному залу, приглядываясь к каждой жертве — без магии обозреть и разглядеть всю огромную залу было сложно… До того, как одна из дверей не распахнулась, привлекая моё внимание к вошедшим в неё и их пленникам. Несколько секунд я вглядывался в происходящее, пытаясь понять, что происходит, и даже, плюнув на осторожность, напрягся, усиливая слух всей доступной мне сейчас магией.
А потом всё резко изменилось. Разделилось на «до», где я ещё сохранял рассудок, и «после».
Смолова и Лену Багрянину вместе со всех их отрядом обнаружил Архимаг с тройкой Старших Магистров. Короткий бой закончился ничем — высокий, мускулистый викинг в шкурах и с секирой в руках играючи их всех спеленал. И порядком уставшие бойцы с парой магов уже не смогли даже погибнуть в бою, сражаясь.
Эх, если бы у него было больше времени на то, что бы овладеть силой своего элементаля… Хотя бы пара жалких месяцев тренировок, большего ему было не нужно — но их не было. И сейчас слишком тонкая пока связь контракторов была заблокирована эманациями неизвестной волшбы… Их же противники были полны сил и поддерживаемы артефактами, боевой алхимией и самим фактом более высокого ранга.
— Смотрите, кого я нашел! — с хохотом швырнул Архимаг перед одним из алтарей, украшенных рунами скандинавских богов, его с Леной. — Хорошая жертва, которая придется по душе нашим богам!
Подняв взгляд, он скривился — на алтаре, у которого они оказались, была распята обнаженная молодая девушка. Та самая, за которой они сюда пришли. Хельга Романова, избитая, окровавленная, с залитым кровью лицом. Возлюбленная господина…
— Я слышал, что гордые викинги никогда не отказываются от поединка перед ликом своих богов, — выплюнул, сам не понимая, что и зачем он делает, Пётр. — Дай шанс сразиться с тобой, и я отправлю тебя на встречу с твоими предками!
— Ты хочешь боя⁈ — захохотал Архимаг. — Что ж, посмотрим, сумеешь ли ты, болтливый червь, даровать мне достойную наших богов смерть в священном бою!
А затем он ощутил, как удерживающие его чары спадают. Поднимаясь на ноги, он хотел было предложить повременить с жертвой девушки, потянуть время в надежде на чудо, заболтать врагов…
Но жертвенный нож начал спуск вниз, вонзаясь в беззащитную белую плоть. Хельгу выгнуло дугой, и жадный камень, посвященный древним кровожадным сущностям, начал поглощать саму суть жизни своей очередной добычи…
И в тот же откуда-то сверху раздался вопль… Нет, не вопль. Человеческая глотка, сколько не усиливай её чарами, подобный звук исторгнуть не могла. Там, наверху, встав в полный рост перед сотнями изумленных глаз, вскинув голову к невидимым отсюда небесам, ревело разъяренное чудовище, почуявшее, что у него отнимают самое для него дорогое.