С другой же стороны среди советников сидящего передо мной генерал-губернатора не могло не преобладать мнение о том, что я вполне могу оказаться слишком опасен в будущем. Из чего следовало простое, непопулярное и явно неприятное, но весьма эффективное решение — прикончить меня, пока я не способен защитить себя. М-да уж, вот будет смеху-то — раз за разом меня отправляют на тот свет люди, за которых я сражался, меня же и убивают… И в обоих случаях — они Романовы. Хохма кармических масштабов…
В общем, по ответу и реакции Второго Императора я пойму, что он решил. А ещё я действительно собираюсь услышать своё честно, мать вашу, заслуженное «спасибо» — хотя бы его. Ибо каждое слово, брошенное мной этому незваному, но довольно ожидаемому гостю — правда…
— Ты прав, — ответил наконец мой собеседник. — Прими мою искреннюю благодарность — ты действительно спас и меня, и семнадцать миллионов жителей Александровска. И я действительно слишком уж заигрался в политические игры, раз уж допустил целый заговор, работу сотен шпионов у себя под носом и позволил им организовать таких размеров ритуал в собственной столице, что они сумели наладить работу порталов на несколько часов…
Дались эти слова чародею явно непросто, да и на лице разом проступила печать дикой усталости, и я с удивлением заметил — он не играет. Чародей восьмого ранга явно очень, очень устал, настолько, что это даже физически начало проявляться — а подобное для существ подобной силы, в которых от физиологии смертного человека по большому счету только внешнее сходство осталось, было весьма тревожным признаком.
— И я обязательно выплачу тебе этот долг, — что-то прикинув в уме, продолжил он. — Думаю, ты и сам догадываешься, что мои ближние советники рекомендуют мне прикончить тебя, пока есть такая возможность. В целом мне удалось сохранить от широкой публики в секрете личность неожиданного спасителя — разглядеть и опознать тебя сумели лишь Маги Заклятий да несколько Архимагов, не более. И я проследил за тем, что бы каждый из них держал рот на замке… Но убивать я тебя не стану. Не только из соображений благодарности, но и потому, что ты нужен стране… Так скажи же мне — это была твоя истинная сила? И когда ты сможешь вернуться к этому уровню?
— Это была часть моей прежней силы, — кивнул я и увидел изумленно вскинутые брови и поспешил приврать. — Большая часть. Но использование этих сил далось мне весьма непросто… Буду откровенен — если не предпринять ничего, мне жить осталось максимум месяцев восемь-девять, и все возможные способы исправить последствия произошедшего мне пока не под силу.
— А каковы эти способы?
— Сердце и суть твари уровня Мага Заклятий, в идеале — связанное со стихией Природы и силой Жизни, — честно ответил я. — Однако для этого нужно достичь хотя бы ранга Архимага — иначе пересадка сердца, даже если его удастся каким-то чудом добыть, просто меня прикончит. А взять седьмой ранг за оставшееся время…
— Не выйдет даже у монстра вроде тебя, особенно в таком плачевном состоянии, — покивал Второй Император. — Что ж, жаль, конечно… В общем, лишь по достижении восьмого ранга ты сумеешь вновь проявить подобную мощь, но до подобного тебе не дожить, верно?
— К сожалению, — кивнул я.
— И ты так спокоен?
— Мне не в первой умирать, и скажу больше — после своей гибели, учитывая мою настоящую силу, я сумею стать не просто очередной душой на иных планах бытия, а переродиться демоном, стихийным духом или ещё чем-то подобным с немалой толикой своих сил и большим потенциалом… Но пожить в этом мире ещё мне, конечно, хочется очень сильно. Миры смертных — наиболее комфортные для существования и наиболее безопасные для обитания во Вселенной…
Однако меня уже не слушали. Пусть я и приврал насчет силы, и Павел Романов это явно ощутил своими чарами, но в остальном я был честен — и это он тоже понял. Да и приврал я для того, что бы он сумел понять — его чары распознавания лжи работают. И задал главные, пока не озвученный, но повисший в воздухе вопрос: