— Вперёд! — раздался чей-то голос, и палубу заполонили спешащие бойцы. — На абордаж!
Десятки гвардейцев с символами Пожарских на броне и младшие чародеи, командующие ими, рванули по палубе мимо нас, стремясь перемахнуть на вражеское судно… Японцы, несмотря на то, что явно осознали всю опасность происходящего, сдаваться явно не спешили — на палубе фрегата вспыхнула кровавая карусель боя, в которой грохотали выстрелы, сверкали клинки зачарованных мечей и в обе стороны била боевая и защитная магия… Все прелести рукопашной схватке на качающейся палубе воздушного судна, одним словом.
Острая боль вновь пронзила меня, но под настороженными взглядами парочке бояр я не подал виду. Вот ведь живучая падаль — поверженный Архимаг никак не желал умирать, даже несмотря на все необратимые повреждения, полученные его энергетикой. Рана была смертельной — и далеко не потому, что Меч Простолюдина пронзил его сердце. Как раз подобным чародея его уровня пронять едва ли удастся — даже при отрубленной голове, если повреждение чисто физического, а не магического характера, Архимагу вполне по силам выжить. Я сам как-то в прошлой жизни весьма удивил одного наивного юношу, сумевшего подловить меня вусмерть пьяным… Я просто поднял свою отрубленную голову, положил на положенное ей место и на его изумленных глазах срастил её. Юный мститель такого явно не ждал, как и потока молний, что смёл и бедолагу, и харчевню, в которой произошел досадный инцидент… Правда, потом, после разбирательств и суда, пришлось идти на поклон к хорошему целителю — прирастил я свою дурную голову так грубо и криво, что даже еду через горло проталкивать было сложно… Но ничего — не считая определенного дискомфорта жить было вполне возможно.
Однако я-то не бездарный молодой придурок с незачарованным клинком, ударивший мне в спину с воплями о мести, верно? Я сделал всё по науке, разрушив напрочь энергетику врага, и пора бы старому хрену уже отправится на встречу к предкам…
— А ты упрямый, — вынужденно признал я, не обращая внимания на происходящее вокруг. — Никак не помрешь, пень старый… А если так?
Через клинок потекли фиолетовые и синие молнии, заставляя выгнуться дугой шамана — но его скрюченные, изувеченные пальцы не ослабили хватку, и все же сморщился. Больно же… Ах ты падаль! Через перекрученное в гримасе боли лицо исказила жуткая ухмылка, обнажающая обагрённые кровью желтые зубы, меж которыми били струйки дыма.
Через пальцы умирающего в меня втекали тонкие струйки незнакомой, но явно смертельно опасной волшбы. Это не было прямой атакой, попыткой ударить в лоб — такое я ощутил бы сразу и успел бы среагировать вовремя. Нет, это скорее напоминало яд или…
— Проклинаю тебя, чужак… — злобно, яростно прохрипел он из последних сил. — Иномировая тварь, переполненная нездешней мощью, да не узришь ты ни лиц детей своих, ни предков… Да сгинешь в пучине безвестной и безгласной тьмы, да низринешься в бездну тишины и темноты, пребывая отрезанным от колеса перерождений во веки веков, отрезанным от мира мертвых или…
Он ещё хрипло выкрикивал слова проклятия, что надёжно сковывало нас двоих, Архимага и Старшего Магистра, проклятия, в которое он вкладывал всю свою ненависть, все остатки сил и самую жизнь, всё могущество покорных его воле духов — слова, что он произносил, были не просто пустым сотрясанием воздуха, нет. Проклятия, они такие — больше всех прочих разделов чародейства зависят от акустических компонентов накладываемых чар, магия, что призывает сам мир и ману в свидетели, воплощая сказанное в жизнь… И сейчас мне срочно требовалось дать ему отпор — пока у меня ещё было на это время. Так что боюсь дальнейшая воздушная схватка пройдет без меня — а жаль, мне бы очень хотелось лично понаблюдать, как мой тяжелый крейсер показывает наглым пиратствующим уродам кузькину мать.
— Ответь на мой зов, Зеленая Молния! — рыкнул я, отпуская рукоять Меча Простолюдина. —
Изумрудные разряды с новой, невиданной силой побежали не просто по моим венам, разлились по жилам, капиллярам и прочему — сейчас я с преизлихом насыщал себя чистейшими чарами исцеления. Но не молниями едиными живы… К сожалению, просто добить старика здесь и сейчас означало лишь многократно осложнить себе задачу — снять накладываемое посмертно проклятие проще всего до того, как оно полностью вступило в силу и пока проклинающий ещё жив.
Магия Света, раздел чар Очищения. Сильнейшее из доступных мне в данный момент чар подобного толка стремительно сплеталось. Желтые и Золотые молнии отдавали всю мощь, на которую были способны, дабы ускорить и усилить заклятие, и я даже успевал…