— Я вроде уже показал, что сильнее твоего отца, родная, — самодовольно хмыкнул я, играясь с длинным белым локоном. — Что мне какие-то там шаманы седьмого ранга?
В большое, занимающее половину стены окно били порывы ледяного ветра, несущие тысячи густых, пушистых снежинок — на улице бушевала настоящая метель. Такая, знаете ли, в которую очень уютно лежать в тёплой кровати или перед камином на широкой шкуре Проклятого Медведя — предварительно обработанной магом-ремесленником, естественно. Собственно, именно на такой шкуре мы сейчас и лежали, наслаждаясь приятной усталостью. И главной загадкой этого прекрасного вечера для меня был вопрос — откуда у Хельги появилась эта чертова простыня, не позволяющаяся любоваться моей возлюбленной?
— Я прекрасно помню твоё объяснение о том, что это было разовое усиление, — не купилась она, с умильной серьёзностью глядя на меня. — А в бою с Архимагом дикарей ты был обычным Старшим Магистром, коим являешься и сейчас. Так ты уверен, что разобрался с проклятьем? Я могу попросить помощи у специалистов своей семьи — там есть прекрасные целители седьмого ранга, которые…
— Моя прекрасная зеленоглазая дриада, поверь — если бы с этим проклятием действительно существовала какая-то проблема, я бы не постеснялся обратиться ни к кому из Архимагов вашего семейства, — заверил я девушку. — По той простой причине, что каждый из них в долгу лично передо мной… И пусть они могут быть не в курсе, ибо по словам твоего отца далеко не все сумели понять, кто их таинственный спаситель, но уж Павла Александровича я бы точно дернул по этому поводу… Нет, Хеля, со мной всё хорошо. Анна Пожарская на удивление не обманула — она вытащила мощи какого-то достаточно важного святого, что бы очищающий эффект от их применения оказался достаточно силён, что бы играючи разрешить эту проблему. Теперь, правда, до следующего их применения должно пройти лет десять… Но то не моя проблема, верно?
— Верно, — легко кивнула девушка. — А кстати, знаешь, зачем сюда прибыла Пожарская? Ни за что не догадаешься!
— Станет женой твоего братца-недоумка, зачем же ещё, — равнодушно ответил я. — Слишком читаемо, дорогая. Тут даже гадать незачем.
— Нечестно! — возмутилась девушка. — Тебе наверняка сама Пожарская сказала!
— Да нет, ничего подобного девица мне не говорила, — возразил я. — Мне триста двадцать лет, если складывать годы обеих жизней, уж такие-то простые вещи я и без подсказок способен понять.
— Докажи!
— Да что тут доказывать? После поражения в Александровске — а это поражение, солнышко, не спорь — твоему отцу срочно нужно укреплять собственное положение в стране. Политические позиции Второго Императора после эдакой оплеухи пошатнулись преизряднейшим образом, материальное положение и военная мощь тоже весьма пострадали — тут нужны срочные меры для исправления ситуации, и политические браки один из самых простых, эффективных а главное быстрых инструментов решения подобных проблем. Твоего самого старшего брата, наследника Павла Александровича, второй раз не женишь… Хотя вообще можно, конечно, но на это могут косо посмотреть. Как-никак он уже в браке, и его супруга — Мария Воронцова. А Воронцов, в отличии от Бестужева, всё ещё вполне себе жив.
— Тогда почему не дочь из главной семьи Пожарских? — прищурилась девушка.
— Потому что у Сергея Васильевича Пожарского пятеро сыновей от двух жен, — фыркнул я. — Если ты вдруг забыла — я бывший Наследник боярского Рода, и подобные нюансы знаю назубок. Сомневаюсь, что общество примет брак одного из них и твоего брата, согласись? Даже в самых просвещенных государствах Европы подобное не практикуют… Открыто, во всяком случае.
— Да уж, — негромко рассмеялась девушка. — Но знаешь, я бы многое отдала за то, что бы поглядеть на выражение лица Александра, если бы ему предложили подобное… Ну а я? Как думаешь, кому меня сосватают?
В голосе девушки прозвучали смешинки, да и вообще чувствовалось, что это шутка… Но ответил я серьёзно. Ибо сама мысль о подобном меня изрядно покоробила.
— Искренне, ради здоровья твоего же отца и того бедолаги, что может оказаться в это втянутым по решению своего Рода, надеюсь — ни за кого, — приподнялся я на локте. — Иначе то, что устроили японцы со своими союзниками в Александровске, покажется всем безобидной дракой в детской песочнице. Прикончу всех.
— Ты же мое кровожадное древнее чудовище, — рассмеялась девушка, отбрасывая простыню и опрокидывая меня на лопатки. — Ты очень милый, когда сердишься, ты в курсе?