— Хорошо. Приведу к тому озеру, где прячется дракон. Думаю, это по честному.
— Пусть будет так.Тогда возвращаю камень, — нимфа бросила мне артефакт. — Не забудь о договоре.
— Такое разве забудешь, — туманно сказала я, глядя на магическую красавицу. — Так где дракон?
— Смотри.
Немертея провела по водной глади ладонью и сделала пас в мою сторону. Отражение в воде пошло рябью и исчезло. Вместо него появилось изображение гор, такое чёткое, будто я смотрела фильм, снятый с высоты птичьего полёта. Промелькнувшие вершины гор уступили место бегущей средь холмов реке. Миг и она скрылась в лесу, а затем и вовсе вильнула вправо. Замелькали густые верхушки деревьев. Внезапно они расступились, открывая огромное озеро с островом посредине. Это был его остров. Остров Кела. И я узнала место. Реку я видела, когда изучала карту марагви. Озеро с аркой было левее, значит Кел и правда пытался добраться к своим. Только дальше гор пути не знал.
У меня действительно появился шанс его найти. Да за это я нимфе не только Летсара, а связку таких же приволочь готова.
Когда мёртвые не проигрывают
Никогда не думала, что буду ревновать к оружию, но именно это и происходило. Отец показывал, как обращаться с вампирским подарком, а я мечтала поскорее заполучить его обратно и никогда уже не расставаться. Наконец, стальные скрещенные полумесяцы вновь легли в ладони, и я с удовольствием сжала пальцы.
— Как видишь, полумесяцы багуан соединены так, что вершины становятся наконечниками. Один из них используют, как основной нож, — отец провёл вдоль удлинённого лезвия и повернул мою кисть так, чтобы оно смотрело на него вертикально. — Это уникальное оружие, в нём всё продумано до мелочей. Когда держишься за один полумесяц, противоположный защищает пальцы от оружия противника. Поэтому его относят и к кастетам. Смотрящие в разные стороны концы серпов без особых физических затрат блокируют клинок нападающего. Надо лишь повести запястьем. Но один мелкий просчёт — и ты ранишь себя. В этом большое отличие оружия от прочих. Надо всегда соблюдать дистанцию между серпами и своим телом. Лезвиями нельзя размахивать, как ножами. Движения должны быть плавными, часто руки идут параллельно друг другу. Полумесяцы ещё зовут оленьими рогами за сходство с животным.
Я медленно повела руками в сторону, осторожно повторяя движения отца, которые видела недавно. На вид ничего сложного. Став смелее, я увеличила скорость и попробовала вращения кистями. По итогу заполучила чувствительные ранения на руках, животе и груди. По четыре изогнутых лезвия в каждой руке, топорщась в разные стороны, то и дело цеплялись за одежду, без труда рассекая её и кожу под ней. Пришлось изрядно повозиться, чтобы привыкнуть держать острые концы в разумном отдалении от себя.
— Пока от них больше вреда, чем толку, — с досадой посетовала я.
— Лезвия багуан, пожалуй, лучшие в своём роде. С ними можно выйти против нескольких противников одновременно. Кривые, как когти, лезвия фиксируют клинки, позволяют обезоружить нападающего. Багуан хороши во всём. Против меча, копья, клинков разной длины. Их можно метать. И в ближнем бою они одни из самых опасных, — отец схватил меня за запястье и потянул к себе. — Смотри, — он упёр нижний конец багуан к внутренней стороне своего предплечья, — тебе стоит лишь слегка подцепить углом лезвия, и противник ранен. Таким образом можно изрезать всю руку вдоль и поперёк, везде, куда успеешь дотянуться. А ты успеешь. Большим концом делаешь не рубящие движения и не втыкаешь его, как нож. Наносишь удар плавно, дугой. Острие клинка входит сверху и уходит вниз, потом дёргаешь на себя. Сама понимаешь, какое при этом ранение. В остальных случаях, работаешь как с ножами, твоя цель дотянуться до вен и сухожилий. Только в этот раз у тебя не одно лезвие, а по четыре в каждой руке.
— Это самое кровожадное, что мне пока довелось видеть, — я отогнала воображаемые картинки искромсанных тел, повстречавшихся с вихрем багуан. Полагаю, вампир конкретно так меня пощадил.
— Ничего, привыкнешь, — небрежно сказал отец. — Приступим.
Я опустила руки и сильнее сжала оружие. Конечно, времени на обучение совсем не было. Там, за порогом межмирья, меня ждали ребята. Они с пониманием отнеслись к просьбе и дали возможность отлучиться по своим делам. По правде, я не горела желанием видеть отца, слишком смешанные чувства к нему испытывала. Чертовски хотелось доверять хоть кому-то. И было больно думать, что он в эту категорию не входит. Он многому меня научил, практически всему, но для чего? Был ли это долг фейхаса, отца или друга короля?