Для меня до сих пор оставалось загадкой, по какой такой причине Видара не давала нам покоя. Ревновать меня к Летсару было глупо. Моя внешность, по которой она любила прохаживаться больше всего, отгоняла всякие мысли о соперничестве в принципе. И если до встречи с ней, я пребывала в уверенности, что не такой уж я урод и наличие пары шрамов на лице не столь безбожно портят мой вид, то после витиеватых комплиментов Видары я стала конкретно комплексовать.
Второй излюбленной темой для издевательств была моя причастность к Запретному городу. И тут её могла остановить только скудная фантазия, чем она, увы, не страдала. За эти месяцы какими только предположениями о роде моей деятельности не делилась со всеми Видара, что только она мне не приписывала, одно хуже и мерзостнее другого.
Порой очень хотелось одёрнуть Летсара, чтобы он угомонил свою невесту, но большая часть издёвок происходила не в его присутствии, а идти к нему и попросту жаловаться было как-то не солидно. Так что, как бы мне не хотелось фыркнуть в лицо бывшего жениха, а гордость и обстоятельства этого сделать не позволяли. Нет, до него доходили слухи, кто-то что-то ему пересказывал, но прилюдно Видаре он выволочку не делал, а что у них там происходило за закрытыми дверями, я представлять не хотела.
Я вообще старалась держаться от Летсара подальше, дабы не светиться скрытой магией. Наши отношения можно было назвать чёрствыми, местами холодными. Иногда я получала нагоняи, но, к сожалению, все они были к месту и мною заслужены. В силу своего опыта, Видящий лучше замечал мои косяки и недочёты в командной работе, а, значит, спрашивал с меня за них соответственно.
Не могу сказать, что он относился как-то ко мне по особенному, что сух был только со мной. Он в принципе был довольно угрюмым и мало напоминал того Летсара, в которого я так быстро влюбилась, которым восхищалась. Сначала я думала, что он попросту заносчив и возгордился от осознания своей значимости, возможно, рассержен за вынужденное отстранение от дара, из-за условия выдвинутого Академией и королём. Но со временем я стала замечать, что все ученики относятся к Летсару настороженно. После первого месяца проживания в Академии мои подозрения подтвердились. До Салейны дошёл слух, что Летсар — глава Видящих и носитель артефакта. Это она знала и раньше, но сей факт скрывался от остальных древних родов и, конечно, от простых граждан королевства. Не то чтобы это был великий секрет, но подобное старались утаивать до поры до времени. А раз истинный статус Летсара стал известен общественности, значит, кто-то его попросту сдал. Назревал логичный вопрос: кто и зачем?
Теперь на Видящего посматривали с опаской и старались особо не маячить перед его глазами. Оно и понятно, никто не хотел показывать, что у него на душе и какие черти там водятся. Зная о способности главы Видящих просматривать людей без применения ленты, а, значит, незаметно от всех, ученики Академии старательно избегали Летсара. Он же прекрасно это видел и понимал, отчего не становился добрее. Кому приятно, когда к тебе относятся, как к изгою? Не мог же Видящий признаться всем, что пользоваться даром не может. Гордость заставляла молчать, да и негоже главе древнего рода заискивать перед простыми магами.
Возможно, в силу этих обстоятельств он и терпел Видару. Ведь, по сути, друзей у него было раз-два и обчёлся: невеста и Ильер. И ещё наша команда. Пусть не друзья в прямом понимании этого слова. И если я, Дриган и Салейна знали, что нам нечего опасаться Летсара, то эльфа, травницу и певца Видящий напрягал. Особенно эльфа, а ему-то было что скрывать. Но лёд быстро растаял. Видя, как мы относимся к Летсару, ребята постепенно расслабились, и напряжение заметно спало.
Со словесной экзекуцией эльфа закончилось и занятие. Время было обеденное, и мы с большим воодушевлением отправились в «столовку», как на земной манер я обозвала корпус питания. Это было небольшой уютный домик рядом с замком Академии. К нему вела широкая аллея, видимо, рассчитанная на большой поток оголодавших учащихся. На подходе к корпусу, буквально за пять-семь метров до входа, аллея разделялась на две дороги поуже. Одна из них была короче и с двух сторон её украшали лимонные деревца, радуя глаз многочисленными жёлтыми ароматными плодами. Вторая, длиннее, делала дополнительный полукруг и представляла собой двадцатиметровый цветущий туннель пышного кустарника. Переплетающиеся ветви устремлялись навстречу друг другу, а нескончаемые гроздья сиреневых небольших цветков, свисая серьгами, качались на ветру. Казалось, ещё чуть-чуть — и они зазвенят многоголосыми переливами, ещё больше превращая всё вокруг в сказку. Мы предпочитали заходить в дом коротким путём, а обратно наслаждаться длинным. Впрочем, так делало большинство учащихся Академии.