Хокинс взял Билла за предплечье, точно так, как это сделал Адам в доме Эвереттов, и Биллу стало больно. Хокинс провел его и Пейдж мимо дежурного, а потом через дверь, которая вела в коридор, где находились кабинеты офицеров.
Билл бывал здесь вскоре после того, как исчезла Саммер, поэтому не мог с уверенностью сказать, что обстановка в участке обыденная, но ему казалось, что слишком много мужчин и женщин в униформе и в штатском носятся туда-сюда, телефоны прижаты к ушам, в руках — бумаги и файлы с документами. Несколько раз Билл ловил чей-то взгляд, но этот человек тут же опускал глаза.
— Вы его поймали, не так ли? — спросил Билл.
Хокинс не остановился. И не ответил. Они прошли мимо нескольких кабинетов и наконец остановились перед дверью. Когда они зашли внутрь, Билл понял, что это комната для переговоров, в подобных помещениях он проводил много часов во время рабочих встреч. Он был поражен тем, что здесь довольно комфортная обстановка, не соответствующая тому, о чем им предстояло говорить — о расследовании убийства его дочери. А он был уверен, что разговор пойдет об этом. Сев на стул рядом с Пейдж, он почувствовал, что у него пересохло во рту, и стал смотреть с вожделением на огромный кулер у двери и на стопку белых пластиковых стаканов.
— Вы пугаете меня, детектив, — сказала Пейдж, когда Хокинс уселся в кресло во главе стола, как некий патриарх.
Пока он поправлял куртку и галстук, Билл заметил, что лицо у детектива бледное, а вокруг рта залегли складки. Хокинс положил руки на стол. Кожа около его ногтей была в заусеницах, как будто детектив обо что-то ободрал пальцы.
Билл ждал, удивляясь своему терпению. С одной стороны, он боялся услышать нечто ужасное, с другой — у него не было сил даже говорить, не то что спорить.
Хокинс прочистил горло.
— Как вы знаете, сегодня утром мы занимались останками Саммер.
Билл начал испытывать раздражение. Он готов был услышать подобные эвфемизмы от директора похоронного бюро, но не от детектива. Но он промолчал.
— Их отвезли в морг, прежде чем везти в похоронный зал.
— Это обычная процедура? — спросила Пейдж.
Билл попытался взглядом попросить ее помолчать. Он знал, что Хокинс хочет сообщить что-то важное, и не хотел, чтобы он медлил.
— Поскольку этот случай настолько необычный, настолько сложный, мы решили пойти на это, — сказал Хокинс. — Понимаете, мы подумали, что неплохо было бы идентифицировать личность Саммер, используя полученные записи стоматолога.
— Идентифицировали? — спросила Пейдж.
Хокинс положил одну руку на другую.
— Произошла путаница, и я хотел убедиться, что теперь ошибки нет.
— Путаница? — наконец переспросил Билл. — Вы хотели убедиться, что не перепутали могилы?
Хокинс проигнорировал этот выпад и продолжил:
— Мы доставили тело, вынутое из могилы Хейли, в морг, чтобы убедиться с помощью записей стоматолога, что это тело Саммер. Затем мы планировали переправить тело в «Винтер&сыновья».
У Билла внезапно возникло ощущение, что он проглотил осколки стекла.
— Убедиться? — слабым голосом переспросил он. Он обнаружил, что его рука тянется вправо, к руке Пейдж. Он крепко сжал ее руку, которая оказалась липкой и влажной. — Убедиться?
Билл повторил это слово, как будто оно означало нечто большее, как будто это была молитва, которая предотвратила бы опасность.
Хокинс смотрел Биллу в глаза.
— В этой могиле была не Саммер, Билл, — сказал он глухим голосом. — Если говорить начистоту, мы понятия не имеем, кто та девушка, которую тогда похоронили. И понятия не имеем, что случилось с Саммер.
Глава 41
Билл осознал, что слишком сильно сжимает руку Пейдж, только когда она резко выдохнула и попыталась высвободить пальцы.
— Вы не знаете, где ее тело, — сказал Билл.
— Мы не знаем, где она, — уточнил Хокинс. — Сейчас нам неизвестно, жива она или мертва. Пока она считается пропавшей без вести. Теперь я буду действовать весьма осмотрительно. Учитывая состояние двух девушек, которых мы обнаружили в парке, тот, кто это сделал, хотел причинить им боль. И изувечить их. Мы снова начнем обыскивать парк. Вообще-то его уже сейчас обыскивают, но я не думаю, что там можно найти что-нибудь новое.
Пейдж встала. Пока она шла к кулеру, Билл наклонился вперед и попытался упереться локтями о стол. Его руки дрожали, его всего сотрясала дрожь, мысли путались. У него возникло ощущение, что он подвешен над пропастью размером с Гранд-Каньон. Стоит только пошевелиться — и полетишь вниз, и его тело парило в воздухе, как парашютист с нераскрывшимся парашютом.